Обнаружилось это случайно. Я тренировался накладывать на себя иллюзии, чтобы казаться другим. Мне пришла в голову идея. Не зная на тот момент, что подобные способности чрезвычайно редки, я попытался наложить на себя иллюзии животного, чтобы посмотреть, что произойдет. Что-то во время заклинания изменилось, я сделал это немного по-другому и не ожидал, что действительно полностью превращусь.
Когда я в обличии волка вышел во двор, то чуть не схлопотал поленом по голове от Эрика, который собирался отогнать зверя от двора. К счастью, в другом теле я не терял способность говорить, потому смог объясниться. Я несколько запаниковал тогда и только с помощью Ридли, который также был очень удивлен, смог расколдоваться. Мы стали экспериментировать дальше, и я смог уже без посторонней помощи приобретать любое обличие. Больше всего мне нравилось превращаться в какую-нибудь птицу и парить в вышине. Кроме того, я мог находиться в новом теле сколь угодно долго, оно не расходовало магии при измененном теле, нисколько. Ридли долго рылся в книгах вместе с Янко и выяснил, что моя способность является индивидуальной особенностью мага, то есть у меня особое сочетание чего-то там в организме и магии (я ничего из их терминов не запомнил), что дает мне возможность делать так. Теперь и у меня был предмет гордости, очень полезный кстати.
Но вы не думайте, что все было так же гладко, как я это описываю. Все наши достижения были сопряжены с многочисленными трудностями, да и под конец пятого года наш арсенал заклинаний был не таким уж большим. Нам предстояло учиться еще очень и очень долго, прежде чем мы сможем называть себя магами, хотя у себя на Земле мы не смогли бы и того, что умели. Кроме того, Ридли был, конечно, хорошим учителем, да и человеком, но грубоватым, временами ворчливым, нам еще только предстояло узнать его как следует, ведь в других ситуациях его поведение могло резко меняться, нам же следовало подыгрывать ему… хотя про это чуть позже.
И вот, настал момент, когда нам стукнуло по пятнадцать лет, ну, может чуть больше или меньше. Ридли решил сделать нам подарок, если можно так это назвать. С самого утра он поднял нас, построил в шеренгу. Солнце еще даже не поднялось из-за леса, было холодно и сыро. До сих пор помню, как тогда ежился, натягивая штаны и рубаху.
— Ну что, лоботрясы, проснулись!? — спросил Ридли, улыбаясь во весь рот, сверкая белыми острыми зубами.
— Это нормальные люди просыпаются, а мы — встаем!
