Ого. А это приятно – вдохновлять людей на невозможное. Мои «переломы» были практически безболезненны, но знать об этом пареньку не стоило.
– Приедем – посмотрю, скорее всего, получится залечить твои кости, – прокомментировал я. – Посмотрим, как ты справишься завтра, во втором раунде.
– А я? – осторожно уточнила Чон, которая тоже хромала на одной ноге. – А мы?
Сидящий рядом с ней Тэмин закивал.
– А вы продули, – отрезал я. – Безбожно и позорно. Даже если я вылечу вам ноги – в следующем бою произойдёт то же самое. Так что ищите себе костыли, я не буду возиться с неудачниками.
Жестоко? Вполне. Зато педагогично. Ну, по крайней мере, так мне казалось.
– Но, учитель, – взвыл Тэмин – не столько от отчаяния, сколько от того, что у него была повреждена ещё и челюсть, – а как же наши тренировки?
– Наши тренировки, как я посмотрю, находятся в настолько зачаточном уровне, что вас ещё гонять и гонять, – заметил я. – Я для вас и хромоногих занятие найду, поверьте.
И все заткнулись.
В другой день они, конечно, начали бы возмущаться. Осторожно – мой нрав и мои кулаки были им хорошо знакомы – но настойчиво. Мол, я их третирую (да, это действительно так). Мол, занимаемся уже столько времени, а основными изученными навыками являются уборка и готовка (и это тоже так, хотя чего ещё можно добиться за неполных две недели?).
Но сейчас все молчали, и я отлично понимал, почему так происходит. Мой авторитет в их глазах после сегодняшнего вырос до небес. Сильным – не возражают, а я доказал, что силён не только рядом с малолетними обалдуями, но и… с такими, как Шин или та объёмистая матрона.
Что ж – то ли ещё будет.
* * *
Экипаж подъехал к воротам дома; те из детишек, что шли пешком, уже зашли внутрь… и я услышал удивлённый возглас Юнджи.
– А?..
Отлично. Всё работает как нужно, и мне не придётся ни бросать легенду, ни убивать тебя, девочка.
– Юн? – вылезя из кареты, я увидел, как девушка быстро шагает к своему телохранителю. – Где ты был весь день?
Фигура, завёрнутая в плащ с капюшоном, шевельнулась и оторвалась от стены.
– Я был с вами, госпожа, – заметил Юн. – Почти всё время. Лишь вернулся немного раньше, чтобы проверить, что здесь всё в порядке.
Говорить за покойника – самое сложное, и то, что воротник скрывал разрез, а голова держалась буквально на честном слове, простоты этому процессу не прибавляло. Но у меня был опыт, а потому выходило сносно.
На этот раз. Через день-два он начнёт слишком сильно пахнуть, да и внешне станет ясно, что что-то не так.
