Лето: Секреты выживания растений и животных в сезон изобилия | страница 32

Вальдшнепы (лесные кулики) почти сразу после возвращения начинают устраивать впечатляющие показательные полеты. Эти птицы добывают земляных червей, протыкая сырую почву своим особым длинным клювом, у которого верхняя половина немного выступает над нижней у острия. Тычут ли они в землю в случайных местах? Как они питаются и питаются ли вообще, когда только вернулись (а почва по ночам часто промерзает до состояния камня), – загадка. Кроме еды по возвращении самцу точно нужно много открытого неба для брачного танца и небольшой участок открытой земли для взлета и посадки.

Птенец вальдшнепа. Предназначенный для глубокого погружения в мягкую почву клюв уже хорошо развит

Небесный танец вальдшнепа невозможно описать словами. В качестве прелюдии вальдшнеп, распушив грудку, делается похожим на миниатюрного бентамского петуха, вытанцовывает на своем пятачке заросшего поля и издает тихие звуки вроде скрипучего «иээх!», перемежающиеся «иканьем». В этот момент он напоминает пьяного на параде, но потом взлетает как ракета, треща и шурша крыльями. Он взмывает вверх по прямой, а когда наберет высоту и окажется над вершинами деревьев вокруг стартовой лужайки, то начинает подниматься в небо по все сужающейся спирали. Слышен высокий свист – его производят три жестких пера на каждом крыле, – пульсирующий в такт ритмичным взмахам крыльев. Птица машет крыльями с частотой 16 ударов в секунду. Затем, достигнув такой высоты, где вальдшнеп размером с дрозда кажется крохотной черной точкой, он начинает перемежать взмахи крыльев ритмичными паузами, а секундную тишину заполняет высоким циканьем. Циканье становится громче и громче, а крылья бьют сильнее и быстрее, пока птица не дойдет до высшей точки, после чего перейдет к финалу и начнет снижаться, нырнув с высоты, на которой она казалась лишь точкой на темнеющем небе. Крылья вальдшнепа по-прежнему движутся очень быстро, но производившие звук перья больше не работают, так что слышно только, как крылья глухо хлопают перед приземлением. Птица садится почти в той же точке, откуда взлетела, чтобы снова начать вышагивать, скрежетать и «икать».

Небесный танец вальдшнепа, захватывающий и утонченный, поистине ослепителен. Не могу представить себе начало лета без него. Во мне он пробуждает воспоминания о том, как мы ходили на рыбалку на Заколдованный пруд с Филом Поттером, моим другом и учителем из Мэна. Вскоре после того, как сойдет лед, мы вставали лагерем на берегу, напротив места, где на той стороне пруда поднимался утес с огромным гнездом беркута. Мы сидели у пылающего костра под звездами и слушали нежные птичьи напевы, которые доносились откуда-то издалека. Меня всегда занимал безыскусный энтузиазм пернатых, неугасающий, неподвластный усталости. Я лежал под луной и слушал их, когда засыпал, а потом слушал, когда просыпался. Иногда мой спальный мешок оказывался покрыт свежим снегом, и тогда я раздумывал, не сидят ли уже где-то самочки вальдшнепов на четырех желтовато-коричневых яйцах, которые, в коричневых и малиновых пятнах и пестринах, сливаются с прошлогодними сухими листьями, как и перья на спинке самочки.