Я наслаждаюсь еще теплыми пончиками, и терпким яблочным сидром, и, самое главное, спокойствием среди собратьев по духу.
Его отключили из-за короткого замыкания в женском туалете. Никто не пострадал, хотя на следующее утро у нас был особенно бодрящий душ.
Я пожелала друзьям спокойной ночи и побрела через непроглядно-черный лес к своей темной, холодной хижине. Заперла двери, завернулась во все вязаные одежды сразу и улеглась на двухъярусной кровати, дрожа от холода, в ожидании громкого стука окровавленных обрубков пальцев местного бродяги в оконное стекло.
На следующий год мы сняли большой дом к востоку от Райнбека. В нем не только водились привидения, как все единодушно решили, но его даже продали вскоре после нашего отъезда. Так что через год наша компания переместилась в крошечный фермерский дом, который перестраивали так много раз, что нам потребовалось пять минут, чтобы найти лестницу на второй этаж. С тех пор мы всегда селились в этом симпатичном домике у реки, с собственным крытым бассейном, хотя всем говорим, что никогда им не пользуемся. Если отправиться в Райнбек или поговорить с теми, кто там бывает, то обнаруживается, что многие предпочитают снимать дома вместе с друзьями и устраивать из поездки пижамную вечеринку.
Еще одна традиция фестиваля, вызванная отчасти климатом, отчасти большим количеством людей, – так называемый «свитер Райнбека», который Изольда Тиг увековечила в одноименной книге. В середине октября в Нью-Йорке начинается сезон свитеров, и не так уж много мест собирают такую признательную аудиторию, как Райнбек. Свитера планируем за несколько месяцев, выбираем модели и набираем петли. Объявляем о своих намерениях как бы для гарантии, что закончим вязание вовремя. Друзья подбадривают нас, подтрунивают, поддразнивают, делают все возможное, чтобы довести нас до финальной развязки. Каждый свитер становится настолько общественным делом, что, когда наконец встречаешь подругу в связанном ею свитере, не можешь не чувствовать, что сыграл свою роль в его создании.
Спешка в попытке закончить наши райнбекские свитера (и шали, и носки, и…, и…) неизбежно означает, что отпаривание и растягивание отодвигается на ночь пятницы перед выездом. На следующее утро в гостиницах по берегам реки Гудзон горничные абсолютно сбиты с толку, обнаружив в номерах чуть влажные покрывала на кроватях, в которых не спали. Кто знает, сколько заблудших булавок и иголок дзынькнуло в их пылесосах. К утру воскресенья появляются еще более странные вещи, например комочки, напоминающие мокрых овец, разложенные на полотенце в ванной, – образцы шерсти, которые достались от друзей и которые нужно было постирать в раковине, прежде чем отправиться спать.
