.
Во-первых, возможно, их речь не могла распространяться на большие расстояния, поскольку они не способны были воспроизводить набор гласных, доступный сапиенсам; судя по всему, их гласные на большом расстоянии было сложно воспринимать. С другой стороны, эректусы могли, как пираха и другие группы, преодолеть этот недостаток с помощью перехода на крик в сочетании с определенными мелодическими контурами. В любом случае тот факт, что их речь не передавалась на относительно большое расстояние, не означает отсутствия языка.
Вероятно, речь эректусов звучала грубее речи сапиенса, в результате чего сложнее было расслышать отличия между разными словами. Коммуникация из-за этого могла быть менее эффективной, чем у современных людей, но это опять же не означает отсутствия языка. В современной речи тоже есть двусмысленность, смешение значений, а для интерпретации сказанного все еще крайне важен контекст. Отчасти причиной относительной нечеткости речи эректусов могло быть отсутствие современной гиоидной кости (греч. ύοειδήϛ — «U-образный», подъязычная кость) — небольшой кости в глотке, прикрепленной к гортани. Мышцы, соединяющие гиоид с гортанью, используют кость для того, чтобы поднимать и опускать гортань, благодаря чему можно производить более широкий набор звуков. Но у эректусов гиоидная кость больше похожа на те, что есть у других высших приматов, и еще не приняла форму, характерную для сапиенсов и неандертальцев, (у которых они практически идентичны). Строение гиоидной кости у эректусов имело серьезные последствия для эволюции речи и языка, как мы увидим далее.
Этим различия между эректусами и другими видами Homo не ограничиваются. Лица эректусов имели более выраженный прогнатизм[70], чем у современных людей, что должно было затруднять речь (хотя непреодолимым препятствием все же не было).
За этими физиологическими различиями между эректусами и сапиенсами стоят различия генетические. Ген FOXP2, хоть и не является геном языка, имеет серьезные последствия для познавательных способностей человека и контроля мышц, используемых в процессе речи. Судя по всему, этот ген появился у людей со времен эректусов. Однако FOXP2 дает не только контроль речи. Будучи обладателем более примитивного гена FOXP2, эректус хуже управлял гортанью, а, следовательно, его речь была менее экспрессивной и эмоционально окрашенной. FOXP2 также удлиняет нейроны, делает когнитивные процессы быстрее и эффективнее. Таким образом,
