, никто не проснулся однажды утром и не заговорил на современном, сложном языке, так же как ни одна обезьяна не проснулась человеком. Полагаю, никто также не обзавелся в одночасье способностью к построению рекурсивных грамматических конструкций у себя в голове, просто подбирая слова для осуществления такой операции.
Однако иконические знаки могут формировать в языке нечто большее, чем образы или звукоподражание. Есть области, где иконическая репрезентация звуков является безусловным, культурно значимым компонентом человеческих языков. Это говорит о том, что иконические знаки играли определенную роль в процессе перехода к символам, а это имело решающее значение для изобретения языка. Вот пример из языка пираха, на котором говорят представители изолированного народа, проживающего в бразильском штате Амазонас. В нем существуют различия в речи мужчин и женщин.
Речь женщин-пираха в целом более «гортанная». Так происходит из-за двух культурно-мотивированных аспектов использования речевого аппарата носителями пираха. Во-первых, в сравнении с речью мужчин бóльшая часть женских звуков артикулируется ближе к заднему отделу ротовой полости. Там, где мужчина может произвести звук /n/, поместив язык непосредственно за верхними зубами, в женском варианте /n/ язык будет расположен дальше, около альвеолярного отростка нёба (его легко обнаружить, проведя языком от верхних зубов к своду неба).
Кроме того, у женщин-пираха на один звук меньше, чем у мужчин. У мужчин-пираха есть согласные /p/, /t/, /h/, /s/, /b/, /g/ и /Ɂ/ (гортанная смычка), тогда как женщины используют /h/ вместо /s/. Для мужчин слово, обозначающее муку из тапиоки, — Ɂágaísi, а для женщин — Ɂágaíhi. Использование разной артикуляции, а также различное число фонем являются способами иконической репрезентации социального статуса и пола говорящего, осуществляемой посредством звуков. Майкл Силверстейн, антрополог из Чикагского университета, провел обширные исследования подобных языковых феноменов. Он называет их индексальными маркерами социальных отношений.
При использовании звуков индексалы являются частью более крупного феномена, известного как звуковой символизм, который также изучается довольно давно. Например, в Институте им. Макса Планка в Неймегене, Нидерланды, есть отдельный исследовательский центр.
Значение звукового символизма для эволюции языка, индексалов, различия в речи мужчин и женщин пираха и подобные вещи обнаруживаются, по крайней мере, на двух этапах этой эволюции. Первый этап — имитация звуков. Эта имитация может создавать слова. Второй — использование звуковых символов — может обеспечивать культурные связи и понимание природы. Проводя исследования среди банава, я сделал запись того, как двое мужчин имитировали (то есть использовали звуковой символизм) звуки животных, на которых охотились. Несколько недель спустя я дал прослушать эту запись пираха, которые тоже являются охотниками-собирателями, но с банава никак не связаны. Прослушав запись, они сказали: «Банава знают джунгли. Они правильно делают». Такой звуковой символизм можно культивировать (также как понимание индексов животных и других компонентов экологической ниши, занимаемой определенной группой). Воспроизведения звукового символизма банава было для пираха достаточно, чтобы они поняли: банава больше похожи на них, чем американцы (от которых они точной имитации звуков животных не слышали).
