— Итак, все, кто хотел, высказались. А теперь я оглашу решение. Тот, кто желает вернуться в Империю, может подать рапорт прямо сейчас. Его рассмотрят в течение тридцати часов. Запрет на немедленный вылет коснётся только допущенных к сведениям, составляющим военную тайну. Все остальные получат возможность покинуть систему на звездолётах Торговой Лиги. Стоимость перелёта в Империю будет вычтена из денежного аттестата улетающего. С собой можно будет взять только личные вещи. Рапорты можно подавать до истечения текущих стандартных суток. Все, получившие разрешение на вылет, будут исключены из состава особого корпуса. Для остальных напомню: любые дальнейшие обсуждения действий или бездействий командования будут считаться нарушением воинской дисциплины и караться по законам военного времени. На этом офицерское собрание корпуса объявляю закрытым. Всем спасибо, все свободны…
Из двадцати трёх тысяч личного состава корпуса рапорты на возвращение в Империю подали тридцать шесть человек. Все прошения были удовлетворены. Меньше чем через сутки все «возвращенцы» покинули систему Тарс…
* * *
Доклад, который прочли только я, Гас и Суйюнь, поступил к нам по гиперсвязи через сутки после успешного отражения атаки на Тарс. Ещё за пару недель до окончания изоляции мы отправили на разведку в систему Мегадеи специальный челнок-зонд с живым оператором на борту.
Добровольца долго искать не пришлось.
Его предложил Гас, сказав, что заочно знает этого кадра по некоторым не совсем законным делишкам.
Сержант Байлин, так же как «третий», когда-то служил на Катайе в батальоне связи и ГРЭБ и отличался редким умением «не попадаться». Если кому-то требовалось переправить (или наоборот получить) какую-нибудь контрабанду, лучшего исполнителя, чем сержант, найти было невозможно. Он имел просто феноменальный нюх на всяческие неприятности и абсолютно точно знал, где, когда и в какую сторону будет смотреть таможенная и пограничная стража.
Первым дополнительным бонусом к его деятельности шло то, что он имел полный допуск к автономному пилотированию различных специализированных посудин, включая те, что напичканы разведывательной аппаратурой.
Второй бонус заключался в том, что сержант был в курсе, что все, кому по службе положено, о его делах знают, поэтому никогда не борзел и время от времени выполнял несложные, но достаточно щекотливые поручения имперской разведки, причём, практически безвозмездно, за весьма условное вознаграждение.
