Честно сказать, подобная практика мне не особо нравилась, игра в демократию ещё ни одну армию ни до чего хорошего не доводила, но Гас меня всё-таки убедил, сказав, что если просители будут обращаться ко мне не как к командиру, а как к главе малого дома Румий, то на дисциплину в корпусе это не повлияет. И, кроме того, информация снизу, переданная без посредников — штука полезная, многие проблемы решаются с её помощью быстрее и эффективнее…
— Ладно, приму. Как там его зовут?
— Капрал Вэнь, из инженерно-ремонтного.
— Хорошо. Запускай. Но это последний.
— Да, экселенц. Это последний…
Дверь хлопнула. Я посмотрел на вошедшего.
— Здравия желаю! — щёлкнул каблуками капрал.
Его голос мне показался знакомым. Да и не только голос.
Случайностью это быть не могло.
Внезапные приветы из прошлого случайными не бывают.
— Зеф! — нажал я на кнопку селектора. — В течение часа никого ко мне не пускать.
— Да, экселенц. Никого не пускать в течение часа.
Я отключил переговорное устройство и указал на кресло напротив:
— Присаживайся… девятнадцатый синий…
* * *
— Значит, говоришь, независимые к единому мнению не пришли?
— Увы, экселенц, — развёл руками Гильермо. — С ними всегда так. Они же ведь — независимые.
В последнее слово помощник попытался вложить побольше сарказма, и герцог это заметил. Заметил и оценил.
— Да уж. Что верно, то верно. Независимые не значит мудрые.
Дарий откинулся в кресле и с любопытством посмотрел на помощника. После третьего визита в императорский бункер тот наконец освоился в подземном убежище и выглядел теперь более-менее раскрепощённым, даже шутить себе позволял, в пределах приличий, естественно.
— Мудрость, мой друг, приходит отнюдь не с годами. Мудрость приходит с опытом. Решения, которые мы принимаем, отражаются на нас самих же. Неважно, в лучшую сторону или в худшую, главное, что это всегда происходит, и весь вопрос в том, чтобы не позволять событиям вести нас туда, куда нам не нужно. Мы сами должны определять их течение, сами выстраивать ту последовательность, которая приведёт к нужному результату. Но эти последовательности, эти пути могут быть разными, а иногда и абсолютно противоположными. И этого не надо бояться. Важен лишь результат, а каким способом он был достигнут, истории всё равно. История, друг мой Гильермо, помнит лишь победителей…
Гильермо слушал патрона внимательно, не перебивая. Он уже давно научился скрывать истинные эмоции под маской прилежного, не задающего лишних вопросов сотрудника. Только один раз он отклонился от этой роли, и это едва не стоило ему жизни. Тогда его спасло только чудо, и повторять этот опыт Гильермо не собирался, как не собирался перечить почти всемогущему регенту. Что делать, пусть думает руководство. Задача доверенного лица в точности исполнять его указания…
