— Потерпи секундочку.
Кадровик обнял меня сзади, когда я принимал душ. Как ни странно, я ничего не чувствовал, я решил — как было сказано — потерпеть секунду. Подвыпивший гей ощупал меня с ног до головы, а потом усадил на банный стульчик. Его скользкие ладони предпринимали все возможное, чтобы поднять мой пенис. Было странно. Я думал, что стареющему гею не добиться эрекции, но почему же мой пенис предательски встал? И почему в тот момент перед глазами забрезжила «СТАДИЯ 23»? Почему моя жизнь не начинается со стадии 1?
«Он офигительный!» — кадровик восхищенно ахнул, глядя на мой эрегированный пенис. Потом вытянул шею над перегородкой, убедился, что никого нет, и сел на колени между моих ног. «Тихо», — сказал он, на этот раз приказным тоном, и начал сосать мой пенис. Правой рукой он начал медленно дергать свой член.
Секундочка. Я не раскаиваюсь. В воспоминаниях осталась молодость, когда я не знал, к чему себя приложить. Конкурентов много, устроиться на работу трудно, мир — бардак. Секундочка. Секундочка. Секундочка. Теперь еще секундочка — я перемахну через ту пропасть и благополучно приземлюсь на малюсеньком пятачке.
За считаные секунды я как будто бы увидел, как член кадровика извергнул белую жидкость, и как будто бы видел, как удовлетворенный гей смывает душем свою сперму, и как будто бы почувствовал, как он снова ахает и кладет свою руку мне на плечо, и как будто бы услышал, как он произнес многозначительное «Молодчинушка», и как будто бы увидел его спину, когда он изнуренной походкой выходил из сауны.
Я молча рухнул на пол той огромной сауны. А потом начал с самой макушки поливать себя водой, горячей настолько, сколько могла выдержать моя кожа. В клубах пара, под обжигающими струями я вдруг ощутил одиночество, горечь… и пустил слезу.
В этот момент.
Я спиной почувствовал чье-то присутствие. Оглянувшись, я обнаружил в плотной пелене пара огромного, невиданных доселе размеров енота, в лапах он держал махровое полотенце. Замечательный салатовый цвет полотенца чудно гармонировал с коричневой шерсткой. В белом облаке енот кивнул мне, говоря взглядом, что он все видел, что он все понимает. Я кивнул ему в ответ. Медленно пододвигая табуретку, енот сказал мне:
— Садись, брат.
В сауне было тихо, и в этой предрассветной тишине я с легким сердцем, словно старому другу, доверил еноту свою спину. Действительно, мне уже несколько лет никто не тер спинку, а енот делал это мастерски, как будто через его лапы прошло очень много спин. Странно, но по мере того как с моей спины выкатывалась грязь, мое настроение начало понемногу улучшаться. И когда мне показалось, что хвостатый кудесник закончил колдовать над моей спиной, ко мне пришло сравнительно веселое расположение духа. Я было собрался встать, но банщик придавил мое плечо своей тяжелой лапой:
