Кончик трости стукнул по паркету, а принцы дружно выровнялись, выкатив вперед грудь и расправив плечи.
– Учтите, господа, – усмехнулся Арден, проходя вдоль строя. – Я – ваш последний шанс перед могилой исправиться. Пользуйтесь моментом.
– Вы нам угрожаете? – дерзко заметил Фредерик, сдувая локон золотых волос с надменного лица.
– Нет, господа, я не угрожаю. – Арден подошел к нему вплотную. Блестящий набалдашник трости уперся принцу прямо в подбородок. – Просто конкретно вам, в силу своей вежливости, рекомендую пореже открывать рот. Это – просто совет…
Набалдашник задрал голову принцу, а тот бросил презрительный взгляд на учителя. Стоило ему отойти, как послышалось:
– Да чтобы мне простолюдин ука…
Арден молча развернулся, твердым шагом подошел и отвесил принцу такую пощечину, от которой загудели стены.
– Мой род древнее, чем твой. Любой из вас по сравнению с кровью, которая течет в моих жилах, – дворняга, возомнившая себя породистой собакой! Так что это тебе не мешало бы мне поклониться! – Трость опустилась на ногу принцу, который завопил от боли, скрючившись в три погибели. Остальные принцы дрогнули, округлив глаза. Арден поднял стальные глаза, однобоко улыбаясь, и откинул прядь темных волосы с лица, высокомерно глядя на то, как принц валяется у него в ногах, утверждая, что ему только что раздробили ногу.
– Еще одна подобная выходка, и вас будут носить на руках, как капризных девочек! – Его твердый шаг в пустом зале чеканил каждое слово. – Разбирайте принцесс. Они вас давно заждались!
Арден ткнул тростью в груду какого-то тряпья. Принцы, опасливо поглядывая на преподавателя этикета, который в любой момент мог испортить им этикетку, бросились к куче, которая оказалась сваленными куклами. Некогда роскошные, а ныне пыльные и грязные платья «принцесс» казались ничем по сравнению с их лицами. Одна кукла была лысой, а какая-то добрая душа-эстет присобачила к лысине кокетливый бант, у другой был выколот глаз, поэтому она оценивающе прищуривалась и присматривалась к «своему» принцу, у третьей рука болталась на честном добром слове, у четвертой по фарфоровому лицу шла целая сетка трещин, у пятой не было носа.
– С безносой поосторожней, – усмехнулся Арден, глядя, как Эрих, рассматривает лицо «принцессы». – Она уже слегка погуляла по рукам.
Из сколотого носа красотки вылез мышонок, вызывая у принцев такие крики, которым позавидуют даже оперные певцы. Мышонок бросился по паркету, скользя, пока каждый из принцев отряхивал свою куклу на предмет живности.
