…Погода весь день была шквалистой. Внезапно направление ветра резко изменилось, и кливер и грот испытали большое давление. Крепление грота не выдержало, и он с плеском упал в воду. С огромным трудом удалось выудить грот, но закрепить его на мачте в такую скверную погоду было невозможно. Брентон поднял второй кливер, чтобы полнее использовать ветер, и продолжил плавание.
На другой день погода стала лучше, и ему удалось привести в порядок весь такелаж.
Фрэнсис Брентон совершал одиночное плавание. Однако на борту у него имелся безбилетный пассажир — маленький желтый паук. Он примостился в углу кокпита и беспрестанно ткал паутину. Как он выжил под непрестанным воздействием каскада брызг, остается загадкой. Мореплаватель же страдал от постоянной сырости, проникшей во все отсеки «Ненго», которая сделала свое черное дело по отношению к запасу овощей. Плесень появилась на моркови и картофеле. На сороковой день плавания осталось нетронутыми плесенью только семьдесят восемь картофелин.
Вино в таких условиях давно превратилось в уксус и Брентону пришлось вылить его в море.
«К своему удивлению, я очень мало употреблял пресную воду, — писал Брентон. — Я пил ее так мало, что даже постарался выработать привычку выпивать по стакану воды утром и вечером.
Морской болезнью я не страдал даже во время шторма. Я вспоминаю, что когда впервые плыл по океану на английском военно-транспортном корабле, то при проходе через Бискайский залив лежал, как пласт. Но плавание на «Ненго» — другое дело: я весь в работе, и меня беспрестанно обдувает свежий ветер.
Меня часто спрашивают: «Испытывал ли я страх и чувство одиночества?» Я отвечал: «Да!»
Чтобы скрасить одиночество, я подумывал взять с собой в плавание собаку. Мой приятель из Санта-Крус рыбак Пепе как-то принес маленького черного щенка. Пепе клялся, что у него имеется длинный ряд предков собак-мореплавателей. Он убеждал меня, что щенок будет мне полезен, особенно когда я буду спать, а он бодрствовать. Однако, глядя на острые зубки щенка, я легко представил, сколько вещей он изгрызет (в том числе, не дай бог, и запасные паруса!). Короче говоря, я отказал Пепе».
Пересекая океан, мореплаватель не видел судов. Оживленные морские пути из Панамы в Средиземное море располагались много севернее. Один в пустынном океане!
На сорок пятый день (5 мая 1961 года) начали появляться морские птицы. Сначала редкие экземпляры, а потом целые стаи. Чаще стали попадаться и саргассовые водоросли. Радиостанции островов Карибского моря были слышны еще слабо, Фрэнсис Брентон прикинул, что до ближайшего из островов — Барбадоса оставалось миль триста пятьдесят — четыреста.
