Конечно, подходящий для такой экспедиции парусный катамаран можно было бы переправить в Африку пароходом, но Брентон выбрал самый простой и естественный, с его точки зрения, вариант — он решил пересечь Атлантический океан на катамаране в одиночку.
Надо сказать, что Брентон не был новичком в подобного рода плаваниях. За несколько лет до этого рейса он уже совершил переход через Атлантику. По его расчетам, трансатлантический рейс Северная Америка — Западная Африка должен был занять не более шестидесяти суток. Однако сильные встречные юго-восточные ветры спутали все карты — плавание затянулось. Был израсходован запас провизии. Пресная вода тоже была на исходе. В довершение всех бед отказала рация и испортился вспомогательный мотор. Одним словом, когда Брентон встретил «Кострому», его положение было критическим. К тому же все крепчал ветер, грозя перейти в штормовой. Он мог отбросить хрупкий парусник далеко в открытый океан и гнать, не переставая, до зоны пассатов, которые неизбежно увлекли бы «Сьерру» опять к берегам Американского континента.
В беседе с А. М. Агибаловым одиночный мореплаватель попросил доставить его в ближайший порт.
Посмотрев на карту, капитан «Костромы» спросил:
— Устроит ли вас марроканский порт Агадир?
— Вполне. Заход в этот порт входил в мои планы.
Моряки советского корабля проявили большой интерес к Брентону. Он в свою очередь охотно рассказывал им о своей жизни мореплавателя-одиночки, насыщенной романтикой и приключениями.
— Что может быть лучше, когда перед тобой расстилается безбрежный океан, а над головой бездонное синее небо! Я чувствую себя свободным и сильным, — восклицал Брентон, — но в то же время плавать одному ох как тяжело! Помню, как-то во время шторма я услышал гулкий удар: лопнула одна из вант, удерживающих мачту. Она со свистом, как хлыст, рассекала воздух. Она прямо-таки кричала об опасности, грозившей мачте. Как ее ухватить и закрепить? Для этого надо было пройти по палубе всего семь метров, но каких метров! На суденышко то и дело обрушивались огромные страшные волны, сметая все на своем пути. Если бы я был с товарищем, он меня мог бы подстраховать, когда ползком фут за футом я продвигался по скользкой палубе. Конечно, я тоже принял меры предосторожности и обвязал себя вокруг пояса тросом, конец которого закрепил за поручни. А если бы трос лопнул? Нет, что ни говори, а когда рядом с тобой товарищ, то любая опасность вдвое меньше.
