В этот период в дневниках было куда больше записей о философии, политике, искусстве, театре. Когда она рассказала об этом, я поняла: если бы я так же тщательно отслеживала свои душевные колебания, результат был бы похожим. Не то чтобы «я когда-нибудь его найду?» было моей единственной мыслью. Конечно, я размышляла и о последнем романе Ричарда Форда[7], и о реформе финансирования избирательных кампаний. Я читала подробные отчеты о скандале с корпорацией Enron и обсуждала с подругами результаты праймериз в сенат.
Но где-то в глубине меня постоянно терзал вопрос одиночества. Он высасывал драгоценную умственную энергию.
В главе 17 я писала, что ключ к спокойствию — отбросить написанные нами самими рассказы, но сделать это нелегко, если снова и снова всплывают тревожные мысли: «Почему я все еще одна? Почему я ему не понравилась?»
«Ты застряла, — скажут друзья и семья. — Просто прими это как данность и иди дальше». Такие комментарии могут показаться вполне разумными, ведь, по правде говоря, все эти мысли действительно выматывают. Но совет в духе «вы застряли» основан на ложном предположении, будто постоянное обдумывание мыслей — причина проблемы, а не симптом.
Предполагается, что как только перестанете переживать по этому поводу, то вдруг, как по волшебству, во время похода в супермаркет встретите застенчивого ветеринара и затеете с ним добродушную ссору из-за последней буханки зернового хлеба. Также предполагается, что те, кто нашел спутников жизни, больше не обременены бесполезными, пагубными мыслями. Уверяю вас, это не так.
Но я заметила, что бесполезные мысли вроде «почему я одинока» особенно прилипчивы. Не в последнюю очередь потому, что нас часто побуждают анализировать эту загадку — писать о ней в дневниках, отвечать на вопросы об ошибках, совершенных в прошлых отношениях, об эмоциональном багаже, который потащим в новые.
Большинство не сомневается в пользе записывания размышлений над этими вопросами, но одно новое исследование поставило данную идею под сомнение.
Дэвид Сбарра, психолог из Аризонского университета, и его коллеги попытались определить, как конкретный стиль ведения дневника может помочь людям, переживающим эмоциональный стресс — если точнее, развод. Поэтому они набрали девяносто недавно разошедшихся или разведенных участников и разделили их на три группы. Участников первой попросили письменно выразить самые глубокие чувства по поводу разрыва отношений. Второй — записать историю развода в повествовательной форме, которая включала в себя начало, середину и конец. Контрольная записывала повседневную деятельность без какого-либо эмоционального содержания.
