Вопрос о счастье одиноких женщин постоянно обсуждают. Газеты и журналы давят на одиночек за тридцать, требуя сообщить, насколько они удовлетворены работой, друзьями, племянниками и племянницами. Статьи снабжены фотографиями, на которых героини прыгают с парашютом или улыбаются во весь рот на фоне дома, который они отремонтировали в одиночку. (Мне ли не знать — я сама написала парочку таких статей.) Сбоку жизнерадостно перечисляются невероятные плюсы жизни в одиночку: не нужно делиться пультом! Можно есть хлопья на ужин! Ура-ура!
Повторюсь: я очень рада, что одиночество теперь представляют достойным жизненным выбором, порой даже более привлекательным, чем жизнь вдвоем. Мы явно ушли вперед с тех времен, когда считалось очевидным: всякая одинокая женщина по определению несчастна. Однако продолжаем вопрошать: «Счастливы ли одинокие женщины?», и по этому поводу ломается немало копий.
Репортерам страшно хочется получить ответ «нет», и это им легко удается. Позвоните в какой-нибудь консервативный аналитический центр, и вас быстро соединят с женщиной-критиком, которая изречет необходимую фразу об избалованных самовлюбленных женщинах, обреченных на несчастье. Она предостережет одиночек постарше, что мужчины «за бокалом вина предпочитают смотреть на двадцатилетних». (Когда мне исполнилось 30, данная цитата начала звучать у меня в голове не переставая, ай да консерватор.)
Что же касается женатых людей, их по умолчанию считают счастливыми. Но, как указывает Белла ДеПауло, это предположение спорно, потому что исследования, «доказывающие», будто женатые люди счастливее одиночек, учитывают только женатых в настоящий момент, не принимая во внимание около 40 % людей в разводе. «Это как сказать, что новый препарат под названием „Шарлатин“ высокоэффективен, и подкрепить утверждение результатами исследования, в рамках которого половину испытуемых людей не учитывали, потому что им препарат не помог», — писала ДеПауло.
Немного изменилась принятая в обществе точка зрения на детей, то есть на продукт брака. Когда появились первые исследования, где говорилось, что люди с детьми менее счастливы, чем те, у кого детей нет, бездетные обрадовались, а родители возмутились. Позднее у мам и пап была причина для злорадства: новые исследования заключили, что счастливчики — это родители…
Началась война исследований, и воюющие стороны слишком уж рьяно кинулись в бой. В конце концов, если вы по-настоящему счастливы, разве нужно исследование, которое это доказывает? Почему вообще мы участвуем в битве за звание самого счастливого?
