– Рад за вас. Уточните, кто вам нас рекомендовал? – невозмутимо поинтересовался Морис.
– Какая разница! – вспыхнули на том конце провода, но после секундной паузы ответили: – Карина Викторовна Шумская.
– Какое у вас дело?
– Мне очень нужно найти убийцу! И как можно скорее!
Морису показалось, что женщина на том конце провода затопала ногами от нетерпения.
– Минутку, – проговорил он и переключился на кабинет Мирославы: – Там некая Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль просит принять её, – проговорил Морис. – Хотя правильнее было бы сказать, что не просит, а требует.
– И что у неё?
– Убийство.
– Кто ей дал номер нашего телефона?
– Говорит, что Карина Викторовна Шумская.
– Интересно… Карлсоновна не сообщила тебе, чем она занимается по жизни?
– Сообщила, что много лет проработала в школе.
– Теперь, надо думать, пенсионерка, но некогда учила тех, кто, как говорится, выбился в люди.
– Я тоже так понял.
– Ладно, у нас сейчас дел нет, назначь ей встречу на 18.00.
– Хорошо. А ужин?
– Поужинаем позднее.
– Шура не приедет.
– Тем более.
* * *
Наполеонов тем временем пытался добиться признания в убийстве от миловидной блондинки ангельской внешности. Чего только стоили её широко распахнутые глаза нежно-голубого цвета. Плотно сомкнутые губы небольшого, красиво очерченного рта и упрямо вздёрнутый вверх подбородок делали её одновременно трогательно-беззащитной и в то же время неуязвимой. Девушку звали согласно найденному в её сумочке паспорту Виолеттой Ивановной Потаповой. Сегодня ей исполнилось двадцать лет.
«Не девушка, а цветок, – подумал Наполеонов, – и имя соответствующее – Виолетта. Фиалка».
Студентка. Она заявила следователю, что беременна от Филиппа Окунева, ныне покойного. Именно это больше всего смущало следователя, так как девица была задержана возле трупа с пистолетом в руках. Но свою вину она полностью отрицала, утверждая, что пришла только поговорить с убитым.
– О чём? – спросил следователь.
– Я хотела попросить его развестись с Майкой.
– С какой Майкой?
– С Лоскутовой, естественно!
– Зачем?
– Чтобы мы могли с ним пожениться.
– С убитым?!
– Да, – фыркнула девица раздражённо, – чему вы так удивляетесь?
«Действительно, – подумал про себя следователь, – чему можно удивляться в этом мире, сошедшем с ума». А вслух спросил:
– Он обещал на вас жениться?
– Нет. Не совсем так. Но я думала… – она закусила губу, – я жду от него ребёнка.
– Это ещё не повод для того, чтобы разводить мужика и тем более убивать его, – ляпнул Наполеонов, не подумав. Хотя, если бы подумал, то сказал бы то же самое.
