Постепенно число освободившихся росло. Скамьи гребцов пустели. Вместе с освобождением скамей нарастал мой страх, превращаясь в панику. Марон куда-то исчез, Микки освобождал остальных, а у меня самого не очень-то получалось вытащить кусок щепки из ошейника. Откуда-то сверху уже доносились крики и лязг металла. Восстание было в разгаре. Очевидно, на верхней палубе заинтересовались тем, почему рабы перестали грести.
В какой-то момент я остался один. Даже соседи по скамье покинули меня. Постепенно шум наверху затихал, затем послышались радостные возгласы. Казалось, что минуты ожидания развязки длились целую вечность. Я смотрел в окошко для весла.
Неожиданно кто-то появился у входа на палубу с топором, знатно меня напугав. Волосы на теле и голове встали дыбом. Лица вошедшего я не мог разглядеть из-за темноты, а вот блестящее лезвие топора я видел довольно хорошо. Я буквально ощущал, как вошедший сейчас замахнётся и отрубит мне голову.
Сверкнула молния. Я сразу же успокоился. Это был Марон, который подошёл ко мне и стал рубить весло в том месте, где крепилась моя цепь. Из радостных криков друга я разобрал «Свобода» и «Победа».
Расправившись с веслом, Марон побежал наверх и позвал меня за собой. Поднявшись на ноги, я едва не упал. Я не стоял на ногах… В общем, довольно давно не стоял. Покачиваясь, я поднялся наверх.
Верхняя палуба напоминала сцену из фильма ужасов. В свете фонарей были видны изуродованные тела убитых рабов и команды корабля. Всё было в крови, в воздухе витал неприятный запах человеческих внутренностей. Некоторые из освобождённых гребцов ходили по палубе с кинжалами и добивали ещё живых хозяев.
Меня затошнило от этой картины и витавшего в воздухе запаха. Я выбежал на нос галеры и свесился за борт. Когда спазмы желудка прекратились, я поднял голову. Впереди виднелась суша. Это явно был не остров. Суша простиралась справа налево настолько, насколько я мог разглядеть, причём плыть нам до неё оставалось недолго, насколько я мог понять, сутки или около того.
Чернокожий лучник, освободивший нас, метался по палубе и раздавал команды. Очевидно, ему было не привыкать командовать людьми. Возможно, прежде чем попасть в рабство, он был командиром отряда воинов. В любом случае меня это ничуть не расстроило. Неизвестно, что он собирался делать дальше, но на данный момент он освободил нас и пытался организовать толпу в нечто похожее на корабельную команду. Я направился к нему, желая чем-то помочь общему делу и отблагодарить спасителя.
