Однако нас здесь интересует не перевоспитание Паскаля, из которого удалось в конце концов сделать порядочного человека, а «поверхностная» философия самого де Мере. В письме к Паскалю тот подчеркивал пагубность стремления судить обо всем, приводя доказательства. Рассуждения, выводимые одно из другого, не дают человеку приобрести более высокие знания. Ведь доказательства и умозаключения – это не сама реальность, и когда человек углубляется в свои силлогизмы, он уже не видит ничего, кроме них. Проникнуть в суть явлений можно лишь обращаясь к конкретным вещам, не обманываясь своими построениями, а воспринимая все интуитивно.
Паскаль в значительной мере усвоил эту «светскую философию» и признал, что
Поскольку нельзя достичь универсальности, познав все, что можно знать обо всем, нужно знать обо всем понемногу; лучше знать что-то обо всем, чем знать все о чем-то. Подобная универсальность лучше всего. Если бы можно было обладать обеими, было бы еще лучше; но коль скоро нужно выбирать, следует выбрать такую. Свет это знает и так и делает, ведь свет зачастую судит верно[238].
Хотя Паскаль много времени отдал занятиям отвлеченными науками, в конце концов он пришел к выводу об их ненужности, а их удаленность от реальной жизни отвратила его от них. Обратившись же к человеку, он еще более убедился в том, что отвлеченные науки человеку чужды, так что, погружаясь в них, мы оказываемся дальше всего от постижения своего человеческого удела. Мудрость света казалась ему куда более пригодной для этой важнейшей задачи. Да и сам дух времени требовал именно такого рода учености, обращенной к свету, а не замыкающейся в кабинетах и лабораториях[239].
Такой сплав строгой учености, янсенистского ригоризма и «светской» философии определил своеобразие паскалева отношения к философии, к миру и к себе самому. Поистине его «Мысли» предвосхищают не только Къеркегора, но и французский экзистенциализм XX в. И вместе с тем, они продолжают монтеневскую традицию «жизненной философии» с ее опорой на здравый смысл и пристальным вниманием к повседневности.
Гений Паскаля в полной мере выразился именно здесь, в наблюдениях за окружающей его жизнью и за состояниями собственного духа. В истории философии он занимает такое важное место не как сциентист, но как создатель картины душевной жизни человека – по его повторяющемуся в веках выражению, «мыслящего тростника». Именно поэтому Паскаль принадлежит к числу авторов, близких любой эпохе и вечно актуальных.
