– Вы интересуетесь искусством? – спросила я.
– Не то чтобы… Но пару лет назад выкупил эту галерею. Только мои слова не для посторонних ушей, договорились?
Я кивнула, чувствуя, как рушатся мои представления о белом льве. В них было все больше трещин.
– Зачем вам галерея? – поинтересовалась у Стефана.
– На здание положил глаз президиум. Хотели сделать здесь нечто вроде зала заседаний или приемной, не суть. А мне стало жаль полотен. Здесь для них идеальные условия: влажность, освещение. И люди, которые тут работают, профессионалы своего дела. Так и получилось, что я выкупил здание первым, а с ним и галерею. Люблю иногда побродить тут в тишине в дни, когда она закрыта для посетителей.
– Как сегодня? – догадалась я.
– Как сегодня, – согласился Стефан, направляясь к широкой лестнице на второй этаж.
Я смотрела на резные перила, на бледно-золотистую обивку стен и думала о том, что это место действительно прекрасно в том виде, в каком есть. И несправедливо рушить его ради чужих прихотей. А Стефан уже вел меня в дальнюю комнату, где на стенах были полотна Фербрена.
– Кстати, Фербрен обладал магией ай-тере, – усмехнулся Стефан. – Поэтому собрание его полотен так незначительно. В Тассете их не оценили, и многие давно вывезены за границу.
– Я не знала, – призналась честно. – Мне понравились картины, но не было времени поинтересоваться судьбой художника.
– Посмотрите, какая игра теней и света. – Стеф заставил меня остановиться чуть правее входа в комнату. Действительно, отсюда картина, на которой был изображен деревенский домик, казалась живой. И с нашего места создавалось впечатление, что дом изображен на фоне закатного неба. Но вот мы отошли в другую сторону, и небо стало синеватым, совсем не закатным, а, скорее, утренним. И как так можно?
– А теперь сюда. – Стефан взял меня за плечи и заставил сделать шаг в сторону. Его ладони были такими горячими! На миг показалось, что прикосновение обожгло. А моя магия вдруг потянулась к его.
– Лаура? – раздался чуть удивленный голос.
– С этого места кажется, что дом горит, – тихо сказала я, стараясь скрыть смущение и возвращая контроль над силой.
– Именно. Кстати, историки говорят, что художник изобразил свой родной дом.
– В огне?
– Да. Потому что семья отказалась от него, узнав, какой тип силы приобрел юноша. Ничего не поменялось за минувшие сто лет, да?
Я склонила голову, соглашаясь. Действительно, ничего. А Стефан уже увлек меня к другой картине. Только касаться не стал – видимо, тоже почувствовал, как странно переплелась на миг наша магия.
