и достойными быть зарегистрированными только для практических целей, в отсутствие более правильной императорской преемственности»
[424]. Ученый приходит к выводу, что, таким образом, уже до 518 года на Западе было ясно, что Августул был последним императором Рима. Следует отметить, что причастие
depositus используется в
Index только в связи с Глицерием, после которого упоминается
Nepus (Непот), но не в отношении Августула. Таким образом, низложение Глицерия отмечено в
Index, как и в
Anonymus Valesianus II, как
depositio, в то время как к последнему западному императору не добавлено никакого комментария. О его низложении сказано только у
Anonymus Valesianus II. Глагол
deponere используется Павлом Диаконом, но в совсем другом контексте и с иными следствиями. Рассказывая о принятии Одоакром
regia dignitas[425], историк вводит краткое отступление об Августуле,
qui imperii praesumpserat potestatem[426] и который, охваченный
inopinabilis metus[427] перед успехами, достигнутыми варварским противником по всему полуострову (
universa Italia), после одиннадцати месяцев правления
sponte purpuram abiciens, imperialem deposuit maiestatem[428][429]. Таким образом, в этом отрывке Августул сам делает шаг назад и оставляет свою должность. Однако далее Павел, воспроизведя содержащуюся у Марцеллина и Иордана знаменитую лемму о конце римской империи, с явным противоречием добавляет, что
deiecto ab Augustali dignitate Augustolo Urbem Odovacer ingressus totius Italiae adeptus est regnum[430][431]. Таким образом, очевидно несоответствие между выражением
sponte purpuram abiciens, предполагающим независимое решение Августула удалиться в частную жизнь, и принудительным отречением, определенным Одоакром, которое засвидетельствовано во втором отрывке и подтверждено всеми другими источниками. Источники Павла Диакона об эпохе Одоакра не известны нам досконально
[432]; несомненна, однако, его недостаточная надежность, прежде всего, в отношении начального этапа власти Августула, в связи с которым, как уже упоминалось ранее, он сообщает, что тот лично обратил в бегство Непота, умалчивая о военном, наряду с политическим, вмешательстве его отца Ореста.
Оставляя в стороне Павла Диакона, следует отметить, что в других источниках — как в записях равеннской канцелярии, так и у Марцеллина и Иордана — содержится упоминание о Ромуле Августуле, но нет каких-либо ссылок на официальный акт, на отстранение, на низложение. Обобщенно говорится о
