совершенно не соответствуют всем вышеназванным ученым построениям
[341]. Более того, из тех же самых летописных данных о очевидностью следует, что вплоть до середины X В. Новгород не входил в орбиту влияния киевских князей. Единственное известие о княжении Святослава в Новгороде сообщаемое Константином Багрянородным, относится к концу 940-х или началу 950-х гг. Поэтому в дискуссии о том, какой регион — Север или Юг — стал центром формирования восточнославянской государственности, на мой взгляд, чаша весов склоняется в пользу Юга, то есть Среднего Поднепровья. Именно здесь прибывшие с севера росы/русы подчинили своей власти окрестные славянские племена.
Подчинение росами славян принимало, как правило, либо форму прямого военного грабежа, либо даннической эксплуатации. Об этом прямо свидетельствуют известия арабских авторов. Ибн-Русте, описывая ситуацию начала X в., говорит, что «они (то есть русы. — Д. К.) нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются и забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают»[342].
Здесь напрямую указывается работорговля как основной источник дохода русов/росов. В исторической литературе традиционно считается, что главной экспортной статьей торговли русов являлись пушнина, рабы, мед и воск. При этом пушнина выдвигалась на первый план; ряд исследователей полагает, что именно поиск источников ценного меха привел скандинавов в Восточную Европу[343]. Однако, как справедливо отмечает Е.А. Мельникова[344], эти экспортные: статьи были достаточно диверсифицированы: меха высоко ценились в арабском мире[345], являясь престижной ценностью; в то же время Византия отдавала предпочтение не мехам, а «живому товару»[346].
Такая установка, вероятно, связана с возросшей ролью работорговли в европейской экономике, отмечаемой современными исследователями[347]. Это стимулировало активный товарообмен Византии с росами, которые поставляли на греческие рынки рабов в большом количестве[348]. Показательно, что все ранние русско-византийские договоры упоминают росов и их невольников. При этом об остальной номенклатуре товаров тексты договоров упоминают крайне редко.
Таким образом, вплоть до середины X в. система эксплуатации русами окрестных славян балансировала между контролируемым грабежом и неустоявшейся традицией сбора дани. Хрестоматийная история с древлянской данью Игоря и последующими действиями Ольги в отношении древлян демонстрирует эволюцию даннических отношений в сторону их упорядочения. По свидетельству ПВЛ, «Иде Вольга по Дерьвьстѣи земли съ снмъ своимъ и съ дружиною оуставляющи оуставы и оуроки [и] суть становища еѣ и ловища и приде въ градъ свои Киевъ»
