. Более удачным можно считать подход Ю.В. Готье, который отнес к Полянскому погребальному обряду подкурганное трупосожжение с плотной глиняной площадкой. Такой тип погребений распространен от Киева до впадения реки Рось в Днепр
[198].
Впоследствии Б.А. Рыбаков, считая, что отводимая полянам территория никак не соответствует «их важному историческому значению», решил пересмотреть ареал обитания полян. Определяющим критерием стал обряд трупоположения в подкурганных ямах[199]. В результате такой постановки вопроса территория, приписываемая полянам, охватила территорию Киева, Любеча, Чернигова, Переяславля и Стародуба, то есть ту территорию, которую чуть позже А.Н. Насонов определил как территорию «Русской земли»[200].
Идею, высказанную Б.А. Рыбаковым, пытались развить в своих работах Е.И. Тимофеев и И.П. Русанова[201]. Однако при картографировании и учете погребальных памятников в перечень были включены не только памятники IX–X вв., но и последующего периода — X–XI вв., эпохи древнерусской государственности. Подобный принцип базируется на допущении, что уже в государственную эпоху поляне сумели сохранить свой этнографический тип и свои особенности. Однако это допущение противоречит существующим археологическим данным о формировании единой древнерусской культуры с рубежа X–XI вв.
Рассуждая об особенностях погребального обряда полян, И.П. Русанова критически отозвалась о предположении Г.Ф. Соловьевой, связавшей этот обряд с распространением в Среднем Поднепровье христианства[202]. При этом на составленной И.П. Русановой карте очень — хорошо заметно соотношение распространения подкурганных погребений в ямах и погребений с глиняной обмазкой[203].
В.В. Седову, который вслед за Б.А. Рыбаковым, Е.И. Тимофеевым и И.П. Русановой продолжил включать в ареал обитания полян значительные территории Левобережья, тоже пришлось соглашаться с тем, что курганы с глиняными площадками, являющиеся, по его мнению, достоверно Полянским маркером, занимают лишь днепровское Правобережье от устья Ирпеня до устья Роси[204].
Определенность в этом вопросе была установлена после работ А.П. Моци, который однозначно связал распространение обряда подкурганного трупоположения с проникновением христианства во второй половине X в.[205]То есть речь идет уже не о полянах, а о начальном этапе формирования территории Русской земли как раннего государства. Аргументы А.П. Моци поддержал и О.В. Сухобоков, указав на то, что данный погребальный обряд «…будучи обязан своим появлением раннему проникновению христианства… не может служить надежным этнографическим индикатором»
