Что-то изменилось. Пришло ощущение холода. Она жадно задышала, вбирая воздух и выталкивая его из легких. Приток кислорода закрутил ржавые колесики разума, восстановил утраченные нейронные связи и начал создавать новые. Разжались тиски сна, мягкие, словно пуховые подушки, цепь фантазий распалась, видения начали расплываться и меркнуть, пока не покинули ее совсем. Девушка проснулась. Какая-то густая вязкая масса давила ей на веки, тот же застывший кисель залепил ушные раковины, лишая возможности и видеть, и слышать. Желеобразная субстанция плотно облегала лицо и тело, наружу торчал лишь кончик носа. Разлепив губы, она лизнула оболочку, и та оказалась настолько отвратительной на вкус, что желудок сразу же скрутило, а к горлу поднялась желчь. Ее чуть не вырвало.
Она яростно задергалась, разворотив свой слизистый кокон, прорвала зубами пленку, преодолевая брезгливость, и сплюнула мерзкий влажный комок. Он шлепнулся оземь где-то внизу. Стенки колыбели пружинили под ее ладонями, и девушке пришлось надавить сильнее, растопырив пальцы, чтобы оболочка лопнула. Высвободив руки, она содрала с лица студень, открыла глаза и осмотрелась.
И тотчас содрогнулась от ужаса. Девушка находилась в нескольких футах над землей, удерживаемая остатками пленки, а в обе стороны простиралась стена с вмурованными в нее мертвецами. Никто из них не шевелился и не подавал признаков жизни. Затянувшийся анабиоз отправил их сознания в те сферы, из которых уже не вернуться. Одни покойники прекрасно сохранились, другим недоставало рук, ног или даже голов… На земле под стеной валялись полусгнившие части тел.
Однако ее пугало не только неприятное соседство или тот факт, что она единственная очнулась от криосна и теперь обречена в одиночку бродить по этим сумрачным коридорам. Что-то еще не давало девушке немедленно спуститься: какое-то внутреннее предупреждение об опасности, громкое, точно крик. Вытряхнув из ушей остатки слизи, она затаила дыхание, и чуть погодя до слуха донеслись подозрительные шорохи. Они исходили из глубины коридора и в такой тишине казались далекими раскатами грома.
Когда свет обрисовал контуры гигантской фигуры, выплывающей из-за угла, девушку парализовал страх, а в ее груди бешено застучало сердце. Великан парил в воздухе, подметая пол своими лохмотьями, и при движении издавал протяжный свист. Неужели оно ее почуяло? Оно обладало кое-какими человеческими чертами, но покрытый вмятинами череп напоминал печеное яблоко, а на лице титана не было ни носа, ни глаз, только растянутый до ушей рот с рядами клыков, остроте и размеру которых позавидовал бы любой хищник. Оно питается людьми, подумала девушка, такими, как я. Подтверждая эту жуткую догадку, монстр занес трехпалую когтистую лапу, единым махом вырвал из стены горсть трупов и начал жевать, тошнотворно чавкая и хрустя. Из-под клыков брызнула кровь. Девушке удалось сдержать вопль, до синяков вдавив ладонь в лицо. Жернова челюстей с удивительной легкостью перемалывали людской скелет в мелкое костяное крошево. Наскоро перекусив, чудовище двинулось дальше, просвистело мимо и скрылось за поворотом.
