Склоненный черный силуэт — кошмарно, чудовищно, удушливо черный… И тень от распростертых крыльев на стене.
Конечно, ей все почудилось. Воображение сыграло с ней злую шутку, не более того… Очнись, Шена, приди в себя. Это же твоя лучшая подруга, Хетт, а не какой-то беспощадный ангел-истребитель. Она такая же, как ты, вы столько пережили вместе… Нет, оборвала себя Шена, нет. Не такая.
И тут ветер донес до них плач.
Шена дернулась, как ужаленная, и ошеломленно оглянулась по сторонам. Тоненький жалобный голосок звал ее, именно ее, моля о помощи, и это мигом оттеснило на задний план все былые страхи и тревоги. От изумления Хетт приоткрыла рот. Ошибки быть не могло: где-то неподалеку плакал ребенок. Тем не менее, приступать к поискам она не собиралась и лишь безучастно наблюдала, как напарница в каком-то диком исступлении бегает перед зданием, обшаривая закоулки и разгребая мусорные кучи руками в лайковых перчатках.
А детский голос все тянул свое скорбное ламенто.
Шена перешагнула через живую изгородь, претендовавшую на звание джунглей, и под куском брезента обнаружила младенца, настолько грязного, что его можно было принять за негритенка. Она подняла его с земли и как следует обтерла своим шарфом. Девушка покачала малыша на руках, и в ее объятьях он сразу затих и только глядел на благодетельницу широко раскрытыми глазами.
Она подошла к Хетт.
— Подержишь?
— Фу! — с явным отвращением воскликнула та, но ребенка все же взяла.
Хетт первый раз видела новорожденного вживую, еще и столь близко от себя. От него исходил теплый кисловатый запах. Из вредности она щелкнула малыша по носу. Крошечное личико сморщилось, и он захныкал.
Шена сняла пальто и завернула в него найденыша, как в одеяло. Обиженный ребенок все еще всхлипывал, и за неимением пустышки она протянула ему свой палец. Он обхватил палец ручонками и сунул в рот.
В то время как напарница нянчилась с младенцем, Хетт презрительно кривила губы и цокала языком, а ее скептицизм рос. Однако дальнейшее развитие событий обескуражило бы и самого Будду. Шена заявила:
— Мы возьмем его с собой.
— Ты рехнулась? — тотчас взбеленилась Хетт. — Клади его на ступеньки и пошли. Это то еще захолустье, но и тут живут люди… Кто-то найдет его утром.
— Люди? — переспросила Шена, и в ее голосе послышались стальные нотки. — Эти люди оставили его на улице и бросили умирать. Если мы не заберем его… он умрет от голода или замерзнет насмерть. — И она автоматически прижала к груди мальчугана. — Я не брошу его. Ни за что.
