— Порулили, чего там…
Всю дорогу до маслозавода он молчал. Сидел нахохлившись, как воробей в крещенский мороз. Раньше на небо поглядывал — нет ли где тучки, поминутно сверял свои карманные часы с машинными, суконкой натирал табличку из нержавейки, на которой мастером московским было красиво выгравировано, что «Победа» — награда сельхозвыставки колхозу «Страна Советов»; сегодня же председатель закаменел и был скорее похож на гранитное изваяние, бог знает каким путем попавшее в легковушку.
— Ну и сидишь, Макар Дмитрич, хоть портрет пиши, — сказала Катерина.
— А чего?
— Хоть бы насказывал че, дорога не такой тряской показалась…
— А чего?..
— Переверть-Клейтонов словарик, точно как у тебя, завел. И сыплет как по писаному. Говорит, когда Блин уйдет на пенсию, его, по идее, Переверть-Клейтонова, должны во главе руководящего звена утвердить. Эт-та доярок перепугал: взял у фельдшера белый халат, облачился, шприц у ветсанитара попросил, прикатился на ферму. «Интервью, — говорит, — бабы щас у вам буду брать!» Переполошились!
Не рассмешила председателя шутка шоферки. Даже головы не повернул, продолжал сидеть, точно ухабы считал и боялся пропустить хотя бы один. Лишь недовольно буркнул:
— Помягше рули, не председателя везешь ведь…
— Макар Дмитрич, а помните, как я в вечернюю началку не хотела ходить? Ревом реву перед муженьком: «Не пойду-у-у в школу!» — «Не ходи, — говорит Кондрат, — если чувствуешь, что достаточно грамоты в организме накопилось». — «Вполне, — баю, — достаточно!» Уехал он как раз на лесозаготовки. Письмо мне написал. Ничего, дескать, не высылай, скоро буду. А я с малограмотных-то глаз, дева, и прочитала: мол, высылай сковороду. И с поварихой, дева-матушка, посылаю ему самую большую сковороду. Там весь леспромхоз от смеху животы понадорвал. «Ну, — говорят, — Кондрат, у тебя не баба, а чистое интелего!» Приехал, говорит: «Вот не будешь кончать началку, так сковородку тебе вместо головы и пристрою!» Слышь, Макарушка?
— А? — очнулся от своих дум председатель.
— Сковородку, говорит, заместо головы тебе и пришпандырю…
— Какую сковородку?
— Макар Дмитрич, что за муха тебя укусила — сам не насказываешь и меня не слушаешь?
— Муха, муха… Думаю я. — О чем, если не секрет?
— Вот приедем сейчас на маслозавод, народ зенки вылупит: в легковушке детский сад…
— А как быть, если настоящего-то садика колхоз не имеет?
— Объективные причины, — вздохнул председатель. — Да каждому не станешь объяснять… И табличку не повесишь.
