В посёлке мусорщиков меня не жалуют, всему виной промысел, не роюсь в мусорных кучах на окраинах, хожу в Тихий. Много там уцелевших домов, всё больше высотки. Встречаются и низенькие, двух и пятиэтажные. Беру только то, что в мешке унести можно, излишки в схоронах прячу.
В родном посёлке обмениваю добытое, за моим товаром очередь выстраивается. Разбирают всё до последней железки. Кастрюли, миски, кружки, ножи и ложки в большом спросе. За ложку хвост сушёной рыбы, или косица вяленого мяса. За кухонный нож три винтовочных патрона, за кастрюлю десять. Цена не велика потому-то и не выгоняют за частокол, нужен я им. Пока что нужен, год-другой и не откроют ворота. Всё чаще и чаще завидев меня причитают, пророчат близкие беды и страдания. И причина грядущих напастей конечно же я. Потому как хожу где заблагорассудится и не живу по законам посёлка. Говорят — беды-невзгоды я за собою на верёвке таскаю. Глупости всё это, но люди верят. Потому и не засиживаюсь в своём сарайчике больше двух дней. Сменял добытое, отоспался и обратно в Тихий. Там, среди серых домов мне спокойней. Кто-то покрутит пальцем у виска, скажет я чокнутый и будет прав. Тихий не место для людей, его хозяева звери зубастые голодные, они там хозяева. Да и людишки по городу шастают разные, встречаются и такие что за чужим добром охотники, грабят, убивают. Вот и приходится носить оружие, пальнёшь, шум поднимешь и беги пока зверьё не вылезло, на грохот оно даже днём из своих нор выбирается.
Что-то я увлёкся, не смотрю под ноги, не слушаю шорохи. Нельзя в Тихом расслабляться. На прошлой неделе стена обвалилась, троих пришибленных похоронила, двоих покалечила.
Странный народец пришибленные, везде они лезут, землю копают, стены разбирают. Вот и до разбирались, хотели дыру в проходе расширить, вытащили из пролома с десяток кирпичей, а оно возьми и пол дома отвались. Искатели вроде меня на этих несчастных в большой обиде. Проход-то они расширили, даже больше чем нужно, но и лёжку что для многих служила укрытием на ночь, тоже обрушили. Засыпало её камнями, нет больше лёжки. Роют, копают, точно им трещин и ям в земле мало. Правильное им дали прозвище — пришибленные, вернее и не назовёшь.
Куда не глянь куски порушенной кладки, поломанные балки, остатки кровли. Впереди, метров на тридцать открытый участок, в этом месте только бегом, а не хочешь бегать ступай в обход. Напрямик конечно заманчиво, но вот беда ветер в спину. Дождик камни намочил, как бы ноги не сломать? Ботинки у меня не новые, но крепкие, шнуровка голень стягивает, в таких можно и побегать. Обувка в моём ремесле важная штука, чем выше голенище, тем больше шансов ноги сберечь. Пойду по прямой, путь хоть и трудный, но недолгий. В обход может и не так опасно, но тоже не сахар. Взбирайся с этажа на этаж, лазай перекошенными, обветшалыми лестничным маршами. Надо бы поспешить, темнеет, а я и пол пути не прошёл. Сумерки, для зверья начало охоты. До ближайшего схрона, почти квартал мрачных домов и сырых провалов. Не нужно мне в схрон, хочу в Бочке на ночлег остановится. Выпью кислой, в баньке попарюсь.
