— Главное — помни, что ты есть. Ты — есть!
Глеб вынырнул и вдохнул полной грудью. «Волю — в кулак!». Отдышавшись и успокоившись, он, яростно разрывая волны руками, поплыл к берегу. Одевшись, сел на песок и долго сидел, опустив голову и приходя в себя. «Но ведь я же видел его живым, я говорил с ним! — Думал он. — О чём же я теперь так переживаю? Значит так нужно? Так должно быть? Это всё штучки машины? Ладно! Я — есть!». Теперь он остро чувствовал, какая пропасть разделяет его, прежнего, с тем, кем он становился сейчас. Глеб встал и пошёл к видневшимся вдали воротам деревни. Над морем поднималось тёмное солнце. Глеб уже привык к таким странным восходам, когда солнце, ещё только начиная пробиваться лучами сквозь малахит неба, кажется вначале таким тёмным, но потом, набрав силу, согревает мир светло-жёлтыми лучами с изумрудным оттенком. С другой стороны, вдалеке, над крышами деревни возвышались величественные горы, чьи снежные вершины весь день сияли, а вечером принимали в свои объятия уставшее за день светило. Глеб внимательно разглядывал всё вокруг: и встающее над горизонтом солнце, и далёкие снежные горы, и пальмы на берегу, за которыми виднелась каменная коса с беседками, и изумрудное море, плещущее на берег серебристой пеной. Он словно спешил напиться от природы силой, до капли потерянной сегодняшней ночью. С моря дул прохладный ветер, вокруг, сквозь плеск прибоя, разносились крики чаек. Вика! «Позаботься о Вике! Ей очень нужна твоя помощь.» — Глеб снова услышал слова отца.
От Зала Мудрости навстречу Глебу бежал Тала:
— Глеб! Тот, кто Аланта, зовёт тебя! Вика нужно помочь!
Глеб бросился вперёд. Ноги сами несли его. В коридоре навстречу выскочил Слава. Обычно спокойный и уравновешенный, Трутнёв явно был не в себе. По его лицу в красных пятнах Глеб понял, что Слава был «на взводе».
— У Вики срыв! Она собралась домой! — Кричал Слава.
Глеб ворвался в комнату. Вика, бледная, с синяками под глазами, лежала на кровати. Рядом с ней сидел Дервиш и говорил с ней:
— Пойми, Вика, ты уже не сможешь без всего этого жить. Даже если ты сейчас уйдёшь, ты обязательно вернёшься, но с огромной раной. Просто в нашей жизни ничего не бывает!
Вика увидела приближающегося к ним Глеба и у неё хлынули слёзы:
— Глеб! У меня нет больше сил! Я ничего не могу, у меня ничего не получается!
— Вика! Что случилось? — Глеб прижал рыдающую Вику к груди и гладил её по голове. — Успокойся, родная моя! Успокойся, пожалуйста! Я люблю тебя!
