Палаццо Волкофф. Мемуары художника | страница 4
Обширные мемуары Александра Николаевича — почти полутысяча страниц — в их полном объеме еще ждут своего переводчика на русский. В них будущий русскоязычный читатель узнает об обстоятельствах жизни мемуариста на Псковщине, в Петербурге, Москве, Одессе, о его путешествиях по Германии, Англии, Египту, Турции. Мы же решились взять из них главную часть — его венецианскую судьбу и его становление как художника. Этот корпус воспоминаний мы назвали по венецианскому жилищу их автора — Палаццо Волкофф, где он прожил полвека. Надеемся, что теперь этот дворец на Большом канале окончательно войдет в историю с этим именем, и Бог даст — на его стенах появится мемориальная доска в честь художника. Мы также осмелились дать названия главам книги, которые в английской публикации имеют лишь порядковые номера. Однако тут у нас существовала подсказка: каждая глава, как это делалось в старину, имеет внизу под своим порядковым номером перечень описываемых событий, которые вынесены также и в колонтитулы.
Помимо венецианских страниц, мы взяли для перевода на русский описания встреч мемуариста с наиболее значительными фигурами, происходившие уже за пределами Лагуны. Это важно и для оценки масштаба личности автора.
В заключение приношу особую благодарность переводчице на русский с английского Ольге Никандровой, жительнице «северной Венеции», которую вдохновляла на сложный труд любовь к Венеции «настоящей».
Михаил Талалай,
декабрь 2020 г.,
Милан
Кладбище Сан-Микеле, греко-православная зона, семейный участок Волковых- Муромцевых (справа надгробие С. П. Дягилева), фото М. Г. Талалая, 2020 г.
Предисловие к английскому изданию
Большевики пришли, и, одобряем мы или нет советское правление, они, похоже, пришли, чтобы остаться. Изменения, вызванные новым строем, идут настолько далеко, что сомнительно, чтобы через пятьдесят лет, кто-нибудь, за исключением нескольких восьмидесятилетних стариков, вспомнил бы что-то о старой России — той России, которая представляла собой пламеняющую угрозу между Европой и Азией, принадлежа обеим цивилизациям.
Вот почему решение Александра Волкова-Муромцева опубликовать свои мемуары вызвало большое одобрение у его друзей: в нем мы видим человека, который может рассказать нам об этой исчезнувшей империи не только с точки зрения проницательного наблюдателя с наметанным взглядом (как ученого, так и художника), но и с точки зрения человека, видевшего русскую жизнь такой, какой ее могли увидеть только те, кому повезло родиться в более привилегированном классе. Эти воспоминания весьма интересны, поскольку у аристократа редко встречается художественный темперамент или же холодное, ясное, непредвзятое суждение человека науки.