. В одном из этих дворцов я занял первый этаж и мезонин. На первом этаже располагались просторная столовая, две гостиные и другие большие комнаты. Мезонин состоял из нескольких расположенных рядом комнат, имеющих вид на канал. Я описываю эти комнаты, чтобы показать, что можно было получить в те дни за смешную сумму. Если бы я не хранил договор, который подписал в 188о году, когда мне установили аренду в тысячу франков в год, я бы забыл эту цифру и не смог бы поверить, что такое возможно.
Странная графиня Берхтольд
Конечно, мы должны были снабдить дом необходимыми вещами, но поскольку старую мебель тогда можно было приобрести недорого, у нас вскоре образовалась очаровательная квартира. Дворцы Контарини принадлежали в то время графине Берхтольд[40], которая была в свое время большой красавицей, а состарившись, не позволяла никому себя видеть. Ходили слухи о самых необычных историях из ее жизни в этих дворцах; рассказывали даже, что один француз оказался запертым там однажды на две недели.
Думаю, однако, что это были фантазии людей, которые не могли понять женщину, несколько отличающуюся от других. Точно можно сказать только то, что она жила совершенно одна в доме рядом с одним из своих дворцов; один господин трапезничал там у нее каждый день и кроме него графиня никого не видела. Время от времени она выходила по ночам, и люди, встречавшие ее на улицах, думали, что это ведьма. Несмотря на всё это, у нее был сын, граф Берхтольд, который время от времени наезжал в Венецию, чтобы увидеться с матерью и пожить во всегда готовой для него квартире. Каждый в Венеции знал ее племянницу, жену герцога делла Грациа, сына герцогини де Берри. Эта пара проживала в великолепном дворце Вендрамин[41], а герцогиня де Берри[42], которой тогда перевалило за восемьдесят, была еще довольно крепка и ходила одна по улицам. Зимой она покидала свой дворец, чтобы жить в отеле.
Вскоре после того, как мы поселились во дворце Контарини, мне пришлось пожаловаться на ряд недостатков, за которые считал ответственной владелицу, и я передал письмо старому Симонетти, единственному человеку, вхожему к графине, с тем, чтобы вручить ей мое письмо.
Вот ее ответ:
«Господин Волков,
я только что получила Ваше письмо, которое удивило меня. Прежде всего, весьма жаль, что мне приходится отказать во всем, что Вы просите, и если Вы возьмете на себя труд осведомиться, Вы обнаружите, что я никогда не делаю никакого ремонта. Я так дешево сдаю квартиры во дворцах Контарини, потому что не хочу, чтобы меня беспокоили необоснованными требованиями, всегда выдвигаемыми снимающими квартиры людьми».
