Ночью они увидели при свете луны множество волков, которые собрались у входа в ущелье и рыскали взад и вперед, не решаясь войти и опасаясь ловушки.
Наконец, несколько волков вошли, и наблюдавшие за ними люди дали им возможность нажраться и вернуться восвояси. На следующую ночь волков явилось больше. Каждую ночь их собиралось все больше, хотя замерзшее мясо с трудом поддавалось даже их крепким челюстям.
На четвертую ночь Ви созвал племя и перед самым заходом солнца послал всю молодежь под предводительством Моананги в леса. Им было дано поручение полукругом оцепить волчьи логова и не шевелиться, покуда на высокой скале не вспыхнет сигнальный костер. Тогда они с криками должны броситься вперед и гнать волков ко входу в ущелье.
Люди пошли за Моанангой, зная, что предстоит решительная схватка, теперь либо они должны погибнуть, либо волки.
Ви заметил, что Паг держит себя как‑то странно. Как только молодежь ушла, Паг сказал:
– Это бесполезно, Ви. Ведь если волков испугать криками, они побегут не к ущелью, а постараются либо прорваться через линию загонщиков, либо обогнуть их. Словом, они поодиночке или парами, но скроются.
– Почему ты раньше не сказал этого?
– Были причины. Послушай, Ви! Все женщины называют меня человеком‑волком. Считают меня оборотнем, думают, что я по ночам превращаюсь в волка и охочусь в стае. Это, понятно, вздор, но в этой лжи есть доля правды. Ты знаешь, что вскоре после моего рождения мать бросила меня в лесу, рассчитывая, что я погибну, но вскоре отец нашел меня и принес назад. Но ты, наверное, не знаешь, что в лесу я пробыл десять дней. Я был грудным младенцем, так что ничего не помню о том времени, но нужно полагать, что меня выкормила какая‑нибудь волчица.
– О подобных вещах я слышал, но, по‑моему, все это бабьи россказни, – ответил Ви. – И твоя история – чепуха. Отец, наверное, нашел тебя в тот же день.
– А я думаю, это правда. Моя мать, умирая рассказала, что отец (его вскоре разорвали волки) сам говорил ей обо всем этом под секретом. Он рассказывал, что пошел искать мой труп, хотя бы кости, а нашел меня в гнезде, какое волки устраивали для своих детенышей. Надо мной стояла огромная серая волчица, и ее сосок был у меня во рту. Очевидно, она лишилась детенышей. Волчица зарычала на него, но убежала. А он схватил меня и побежал домой. Мать клялась мне в этом.
– Бред умирающей, – проворчал Ви.
– Не думаю, – возразил Паг, – и у меня есть на то основания. Когда меня выгнали из племени, мне пришлось уйти в лес, потому что никто не хотел помочь мне. Я пошел в лес для того, чтобы волки растерзали меня. Вечерело, и я видел за деревьями собравшихся волков: они дожидались ночи, чтобы наброситься на меня. Я нехотя следил за ними, ожидая конца. Волки все приближались, и внезапно на меня кинулась большая серая волчица, прыгнула, остановилась и принюхалась. Она трижды обнюхала меня, лизнула и зарычала на других волков. Самцы побежали прочь, но две волчицы остались. Она схватилась с ними, перегрызла одной горло, а другую так искусала, что та убежала прочь. Тогда она убежала также. Я изумленно глядел ей вслед, но потом вспомнил рассказ матери и больше не удивлялся. Очевидно, это была та волчица, которая выкормила меня.
