Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок [антология] | страница 47

Но физическая трансформация – не единственный способ создания злодеев.

В нашем рассказе Гвен превратила себя в «примадонну» собственной школы, искусно вскарабкалась по ступеням социальной иерархии, манипулируя окружающими, добиваясь желаемого.

И в то же время злодейская чудовищность, физическая или внутренняя, служит отличным зеркалом для героя: чем лучше и совершеннее трансформация негодяя, тем лучше и совершеннее должен быть герой, чтобы его победить.

Гвиневер: пчелиная матка

МОЖЕТ ЛИ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ ГЕРОЙ СТАТЬ НЕГОДЯЕМ?

МОЖЕТ ЛИ НЕГОДЯЙ ВЫВЕРНУТЬСЯ НАИЗНАНКУ И СТАТЬ ГЕРОЕМ?

Комментарий от Саманталэйн:

Нам нравится, когда злодеи могущественны, и одно из проявлений силы – нарративный, описательный контроль. Кто решает, кому быть героем, а кому – негодяем? В «Гвен, Арт и Ланс» Гвен получает власть, контролируя информацию, чтобы та создавала нужное описание реальности, а значит и саму реальность.

На протяжении многих лет наше общество зачаровано персонажами, которых нельзя однозначно назвать ни хорошими, ни плохими, которые застряли где-то на границе. И эта приверженность к антигероям и антинегодяям – результат того, что в последнее время пересматриваются многие общественные идеалы. Мы изменили наше представление о «порочности».

Популярность таких персонажей, как Бэтмен, Каратель или Отряд Самоубийц, показывает, что линия между героями и антагонистами выглядит размытой. Нет больше четкой границы между теми и другими, и именно эту тему современные истории так охотно эксплуатируют.

КОМУ: Джин Ватсон

ОТ: Ширли Холмс

Эта история начинается с поцелуя.

С того парня, что приходил к нам чистить бассейн. I {вали его Антонио, он был симпатичный, и мне нравилась ямочка, что появлялась на щеке, когда он улыбался.

Меня тогда очень интересовали поцелуи, так что хотя ему было восемнадцать, а мне едва четырнадцать, я подумала «а почему бы и нет?». Возможность сама представилась, и ты прекрасно знаешь, если я чего-то решила, то...

Ну, поцелуй вышел слишком мокрым и, для записи: язык – вульгарная штука. Единственного обмена слюной хватило, чтобы отвратить меня от поцелуев и от мальчишек.

По крайней мере, на некоторое время.

Но это не имело значения для папы. Он поймал нас, каков? Вот ведь засада! Вильям Холмс часом позже оказался на связи с директрисой Хадсон, и на следующий день я пустилась в путь, направляясь в подготовительную школу «Бейкер-стрит».

«Место, где молодые умы гранят, точно бриллианты!» Так в рекламной брошюре... Ты когда-нибудь видела ее, Джин? Полагаю, что твой затылок можно рассмотреть на том фото, что на последней странице.