Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок [антология] | страница 3

О женщине, которую Рон так сильно напоминал, и манерой себя держать, и характером.

О монстре, имевшем все, но разрушавшем все, чего она ни касалась.

Рон оставил тепло и веселье праздничного ужина, устроенного его семьей, едва тот перевалил за середину, он ушел без единого взгляда сожаления. Это не означало пренебрежения к кому-нибудь персонально, нет, он вел себя так всегда.

Вечеринки, затевавшиеся под ярким знаменем рода Имурив, отличались от тех, что давали иные благородные семейства Оранита; здешние праздники были начисто лишены показушности. Ее заменяли дружеское общение, угощение и смех, и частенько в кульминациях – рассказы о подвигах молодости его матери.

Шагая по изогнутому коридору, Рон обнаружил, что отражение пристально вглядывается в него из округлой белой стены.

Несмотря на все усилия матери, ее вечеринки никогда его не интересовали. Несмотря на ее старания, чтобы он чувствовал себя одним из приглашенных, Рон знал, что его присутствие было – и всегда будет – ненужным. Он всегда окажется там чужаком. Празднования были со вкусом и умом организованными собраниями, отражающими высокий статус их рода.

На ледяной планете Искандия, в ее блистающей столице Оранит не встретишь ребенка, не знающего о семье Имурив.

Большинство вспоминали это имя с теплотой, ведь мать Рона, несмотря на все слухи, была любима. В качестве правителя Оранита она привела с собой эпоху неслыханного мира на целую планету, находившуюся под властью женщин.

Другие произносили название рода, хмурясь и мрачнея.

Имя, оскверненное убийством, отмеченное пятном чернейшего военного позора.

И подсвеченное огнем древнего, непостижимого чудотворства.

Рон шагал дальше и дальше по холодным, погруженным в сумрак коридорам ледяной крепости, и вскоре различил знакомый с детства жужжащий шум машин, осознал их успокаивающее, гипнотизирующее присутствие.

Потерявшись в их мягком мурлыкании, Рон остановился, мысли его обратились к прошлому: что за женщиной была его бабушка, как она выглядела для тех, кого любила? Какая женщина? Какой правитель? Что за матерью она была до того, как ее собственная дочь казнила родительницу за военные преступления?

Странно, но именно с бабушкой были связаны последние мечтания Рона – опаляющая расплата, кровь и слава.

Мечты о том, чему не суждено быть. По крайней мере, в его судьбе.

В судьбе любого мужчины Искандии.

Жужжащий звук сдвинутого стекла привлек внимание Рона, и он глянул назад, в ту сторону, где осталась вечеринка. Слуга в цветастом камзоле нес гостям очередную перемену напитков, а за ним катился поднос с закусками.