– Ого, – пробормотал Киран. – Как ты заставил ее вытащить руку?
– Это не я.
– Ну конечно. Она сама решила, что пора прекратить общение со станком.
Я задумался. Может быть, это и правда я ее подтолкнул? Но я же стоял оттуда в десятке шагов! А вдруг я – особенный и могу ими управлять, вдруг желания и правда великая сила? Мысли Кирана явно двигались в ту же сторону. Он начал трясти меня за плечо, повторяя:
– Давай, давай попробуй еще!
От избытка чувств даже на «вы» меня перестал называть, но уж ладно, я его простил. Я изо всех сил сосредоточился и постарался внушить ближайшему мужчине (смерть в результате падения с крыши во время ее ремонта), чтобы он покивал головой. Мужчина кивнул.
– С ума сойти! – воскликнул Киран, и я был с ним совершенно согласен.
Я заставил женщину отойти от станка. Девочку – подпрыгнуть. Управлять ими оказалось подозрительно легко, словно их тело и разум – продолжение моего.
– Я что, с самого начала это мог?! – поразился я. – Невероятно!
– Глядя на всех нас, слово «невероятно» пора забыть и забросить, – изрек Киран и фамильярно хлопнул меня по плечу. – Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого нет. Вот так и расследование устроено: факты существуют с самого начала, нужно их просто отыскать.
Ближайшие полчаса я провел, стараясь заставить всех в зале сделать что-нибудь одновременно. Не сразу приноровился, но вскоре начало получаться – наверное, как-то так и работает рой пчел. Я заставил всех отойти от станков, покрутиться вокруг своей оси. Места было немного, да и провода на полу мешали, но получилось у нас весьма неплохо. Я мысленно вложил во всех желание выпрямить спину и двигаться хоть с толикой изящества.
А еще мне нравилось, как Киран теперь смотрел на меня. В пансионе я любил производить впечатление на младших учеников, видеть на их лицах желание однажды стать такими, как я. И хотя Киран вряд ли хотел повторить мой жизненный путь, ощущение было отличным. Я снова почувствовал себя собой.
– Что тут творится, почему станки затихли? – раздалось ворчание из-за двери в машинный зал.
Ох, я же совсем забыл про Сэма! Станки и правда давно остановились. Я отчаянно послал всем восставшим желание замереть на месте. Сэм распахнул дверь и обомлел: каждый застыл, где стоял, как в детской игре в живые картины. Выражение лица у Сэма стало просто неописуемым. Я, конечно, тоже прикинулся неподвижным, но любовался им с большим удовольствием. Славная месть за обыски и раскручивание на одном месте!
