Кларисса фыркнула и легко, даже немного лениво, нажала на спусковой крючок.
Как и всегда, она была точна и поразила мишень почти в центр.
— Давай, Лар, покажи нам, на что способна твоя новая игрушка, — обратилась к нему девушка, едва только рассеялся пороховой дым.
— Смотри, — коротко ответил ей Лариэс.
Он вытянул вперед руку и, не тратя ни секунды, выстрелил. Пуля угодила точно в центр мишени и Лариэс приподнял губы, обнажая свои удлиненные клыки.
— На пять футов дальше, — распорядилась Кларисса и слуги побежали выполнять приказ.
Согласно правилам, предложенным Циллой, из соревнования выбывал тот, кто промахивался мимо мишени, а не тот, кто попадал дальше от центра, ведь пистолеты не отличались точностью, присущей лукам и арбалетам.
Слуги отодвигали мишень еще трижды, прежде чем, наконец, одна из Непорочных не выбыла. Спустя еще две мишени отсеялась ее подруга и дилирисцы остались в гордом одиночестве.
— Лар, давай ты сдашься, а? — беззлобно поддразнивала командира Кларисса. — Ну серьезно.
— И не подумаю, — фыркнул Лариэс, прицеливаясь.
Стрелять на таком расстоянии было, откровенно говоря, сложно, к тому же Лариэс не успел хорошо овладеть новым оружием. Он прищурился, выдохнул воздух и, направив пистолет чуть правее центра мишени, выстрелил. Пуля попала в самый край цели, что вызвало ехидные смешки со стороны Солнышка, и Лариэс раздраженно фыркнул.
— Смотри и учись, — девушка засмеялась уже открыто, затем тряхнула пепельными волосами и, прицелившись, вновь поразила мишень.
— Эй, так нечестно, меня подождите! — Цилла, перезаряжавший второй пистолет, усерднее заработал шомполом.
— Одним пользуйся, — со смехом посоветовал ему Эрик, наблюдавший за состязанием из передних рядом. — Скорострельный ты наш.
— Ничего не знаю, твоя светлость, — беззлобно огрызнулся сын оружейника. — Давай там не умничай, герой тетивы и оперения.
Эрик захохотал и помахал другу рукой.
— Смотри вот, обижусь в один прекрасный день на тебя, простолюдина, и страшно накажу — заставлю жениться на моей двоюродной сестре.
— Так она же баронесса, разве не так? — руки Циллы быстро и уверенно заряжали пистолет, совершенно не мешая тому болтать.
— И что? Она страшна, как все семь смертных грехов сразу.
Эти слова потонули в диком хохоте окружающих и Эрик, довольный произведенным эффектом, раскланялся публике.
— Ну-ну, когда-нибудь я обязательно посмотрю на нее, чтобы проверить, так ли она ужасна, как ты любишь рассказывать, — Цилла закончил подготовку оружия и вновь, как будто бы и не целясь, выстрелил с двух рук.
