Первые участники начали подходить один за другим уже без четверти семь. Он насчитал восемь, может быть, девять. За пару минут до семи мимо него проходят трое, направляясь к дому 6, и он следует за ними.
Зайдя внутрь, инспектор сразу понимает, что все здесь знают друг друга и новые лица, очевидно, появляются редко. Он идет к буфету, это просто доска, положенная на козлы, с кофе, чаем и сухим печеньем. Все смахивает на собрание анонимных алкоголиков в плохом американском сериале. Налив кофе, он всматривается в лица вокруг, потом достает телефон и начинает незаметно фотографировать участников, сосредоточенно глядя на экран с таким видом, будто отвечает на сообщение.
Стены зала украшает целое лоскутное одеяло из постеров. Здесь и репродукция «Тайной вечери», и реклама всевозможных паломничеств, уединенных мест для медитации и прочих загородных семинаров, портрет кардинала Себастьяна Агилара[29], подписанный одной из его цитат о «возможности излечиться от дефекта гомосексуальности», и наклейка «Torrents de vie – France»[30], к которой прилеплен листок с надписью от руки: Гомосексуальность не болезнь, но выбор, нелегкий для многих людей и могущий стать столь глубокой проблемой, что эти люди желают вернуться к гетеросексуальности. Чуть дальше несколько уцелевших афиш движения «Manif pour tous»[31] за термосами с кофе выделяются на фоне остальных слоганами и кричащими красками.
Когда участники начали рассаживаться, к инспектору через зал направился какой-то человек. Высокий блондин, лет тридцати, не больше, типичный сынок из хорошей семьи с приветливой улыбкой, он протянул руку, глядя на вновь прибывшего сквозь стекла очков в металлической оправе.
– Добрый вечер, мы незнакомы, вы, должно быть, новенький?
Не ожидая ответа, он продолжает:
– Я Рейнальд, как говорится, «пилот» этого момента слова.
Он рисует пальцем в воздухе кавычки.
– Да, я в первый раз. Мне рассказали о вас, и я решил прийти.
– Хорошо, это мужественный поступок. А как вы о нас узнали?
– От Вильяма, друга из Бельгии. Он расхваливал ваши собрания и очень советовал мне на них побывать. Он, кстати, передает вам привет!
– О… Вильям… Как он поживает? Давно от него ничего не слышно. Ну, идемте, мы начинаем. Добро пожаловать, присаживайтесь. Можно высказаться или просто слушать, как кому комфортнее.
До Ибанеза дошло, что он, кажется, лажанулся. Он не знает Вильяма в лицо и понимает, что тот вполне может быть сегодня в зале. Рейнальдс предложил всем представиться, прежде чем взять слово, и полицейский скрестил пальцы. Участники по очереди называют свои имена, и каждый говорит несколько слов о своей истории и причинах, которые привели его сюда. Их истории похожи одна на другую. Все они не те, кем им хотелось бы быть. Они предпочли бы иметь выбор.
