- Знаю.
- Прости, что я так сказала.
- Ладно.
Джасинта и Дара никогда не были близкими подругами. Поэтому на объятия, слезы и пылкое примирение рассчитывать не приходилось.
- Это просто кошмар, правда? - спросила Джасинта.
- Я все думаю, знала ли она… - не слушая ее, сказала Дара.
- Что знала?
- Что умрет.
- Как она могла? Это случилось очень быстро.
- Говорят, некоторые знают заранее…
- Нет, Дара, это невозможно. Все произошло мгновенно. Сама знаешь, прыгун летит в воздухе чуть больше секунды. И она тоже.
- Да.
- Ты… с тобой все будет в порядке?
- С кем, со мной? - переспросила Дара тоном Мэгги, сама не сознавая этого. - Да. Со мной - да.
Джасинта спустилась в бар.
- Что-то быстро, - сказал доктор Уайт.
- Она не захотела разговаривать. Только сказала, что все в порядке.
- Не сомневаюсь, что теперь все забыто. - Кейт так не считала, но нужно было как-то утешить стоявшую перед ней несчастную девочку.
- Она выглядит очень одинокой. Наверное, ей нужна компания, - сказала Джасинта.
- Знаю. Но какая компания? От меня ей никакого проку. Даже если бы я смогла подняться по лестнице. С отцом она разговаривать не хочет. И даже с Майклом. - Лицо Кейт было тревожным.
Доктор Уайт встал.
- Пойдем, Джасинта, мы свое дело сделали. Не нужно надоедать людям.
- Она будет лежать в открытом гробу?
- Видимо, - мрачно ответил Мартин Уайт.
- Тогда дети туда не пойдут.
- Конечно, не пойдут, сейчас не Средние века. Но эта безумная женщина встанет на улице и будет ловить детей, которых можно напугать.
- Я не побоюсь смотреть на Мэгги в гробу, - внезапно сказала Джасинта. - Так даже лучше. Видеть, как она лежала на плоту, было страшнее.
Мартин Уайт и Кейт Райан обменялись удивленными взглядами. Такая мысль не приходила им в голову.
Тело Мэгги привезли вечером. Через двадцать шесть часов после ее смерти катафалк проехал по Бридж-стрит и остановился напротив дома Барри Конвея.
Передняя гостиная в доме Дейли была уже готова. Горели свечи, на стенах висели сосуды со святой водой.
Отец Мэгги выглядел сломленным, а сестры, прибывшие из Уэльса, - испуганными и незнакомыми. Китти, собиравшаяся приехать из Дублина на уик-энд, сидела в углу, белая как простыня. Чарли не успевал приносить в комнату новые стулья.
Они не собирались сидеть рядом с гробом всю ночь; это не было бдением в полном смысле слова. Но между девятью и двенадцатью вечера все жители Маунтферна должны были прийти и высказать семье свои соболезнования.
Нужно было посмотреть покойной в лицо, прочитать молитву и оставить открытку, серебряную или с черной каймой, с заказом мессы за упокой души Мэгги Дейли. На большинстве было написано «Маргарет Дейли». Назвать усопшую «Мэгги» было неудобно.
