Где же ей найти посыльного? Это у себя, на улице Мятного Хлеба, она знала, куда идти. А в этой части Омирши она раньше почти не бывала.
В голову пришла мысль воспользоваться ситуацией и написать подругам. Рассказать, что у нее все хорошо, что она жива. Но почти сразу эта мысль показалась плохой. Нет. Нейтан Тинклер вполне может следить за перепиской ее подруг.
Сиэлле лучше сидеть тихо.
Очень тихо. Однажды Тинклеру надоест ее искать. Может, он найдет себе другую невесту. И тогда можно будет… вернуться?
Но что помешает отцу найти Силь нового жениха?
Зайдя в гостиную, Силь обнаружила, что, пока она занималась бельем, домой вернулся Крис. Он держал в руках ее записку. Застыв в дверях, она коротко кивнула.
– Фиалка? Это ты написала?
Сиэлла снова кивнула. Отрицать очевидное она не собиралась.
– У тебя красивый почерк, – заметил он.
А она почувствовала бегущий по спине холодок. Вот идиотка! Все же стоило изменить почерк! По нему же видно, что она не просто владеет грамотой, а училась каллиграфии! Конечно, училась не очень прилежно, но все равно: почерк просто служанки, обученной азам грамоты, и почерк благородной леди сильно различаются.
Какая же она дура…
Кажется, она только что выдала себя с потрохами…
Уставившись в пол, Сиэлла ждала. Вердикта. Удара. Разоблачения. Но Крис ее удивил.
– Поможешь мне? – спросил он.
Силь подняла на него глаза. Он смотрел на нее с усмешкой, и его колючий взгляд опять заставил ее поежиться. Моргнув, она знаком показала, что готова слушать.
– Честно говоря, я ненавижу работать с бумагами. В участке дело не идет. Дома, надо признать, тоже. У меня накопилась куча ненаписанных отчетов. Я объясню, что делать. Ты же справишься с этим… цветочек?
Силь с силой сжала кулаки. Он же… а если он все знает? Как бы это выяснить?..
Крис сложил записку и положил в карман. Глядя, как он медленно подходит к ней, Сиэлла старалась немного расслабиться. Если он увидит, что она в панике, то точно догадается, что с ней что-то нечисто. Если уже не догадался.
Остановившись возле нее, Крис поднял руку и прикоснулся к ее щеке, заставив Силь едва ли не подпрыгнуть.
– Тихо, тихо, – ласково сказал он, проведя пальцами от уголка ее губ до виска, а затем убрав выбившуюся прядь за ухо. – Не волнуйся ты так.
Силь почувствовала, что краснеет. Эта внезапная ласка заставила дыхание сбиться. Зато теперь она может с уверенностью делать вид, что волнуется из-за него, а не потому, что скрывает нечто важное о себе самой.
