— О, правда? — Офа улыбнулась. — Я фьор ленгга хотела бли кьент с тобой, Майя.
— Ох, простите, мудрая Офа. Она еще не знает таких слов…
В ответ на извинения женщина тихо засмеялась.
— Нет нужды извиняться! Ваша дочь утролле сматт! На своем веку я еще не слютт детей, которые бы разговаривали в зекс монттар.
— Майя сматт! — игриво показала язык. Надеюсь, что поняла контекст разговора верно.
Мама и Офа развеселились.
— И как ты чувствуешь себя, маленькая? — женщина подошла к нам и ласково погладила меня по щеке.
— Я хорошо, люблю кушать рыбу и хлеб, — ответила, миленько улыбаясь.
Офа явно была довольна моими словами.
— Ты станешь хорошей девушкой, Майя. И прекрасной кунна и матерью.
— Майя не мама, нет! — возмутилась. Еще чего?! Вдруг из меня еще один Дима вылезет, а мне потом отдуваться!
Прежде чем Офа сказала еще хоть слово, я почувствовала то, чего не ощущала уже долгое время. В носу странно защекотало. Раздался громкий чих. Будь я постарше, за такую грубость на меня бы как минимум косо посмотрели. Но младенцу все прощается.
— Видимо, Майе пора домой, — улыбнулась напоследок Офа. — Хорошего дня вам, мать и дочь.
Мама еще раз поклонилась, и мы пошли домой.
Уже когда подходили к нашему скромному жилищу, почувствовала неладное. Холод, который до этого лишь приятно колол щеки, теперь разливался по телу, и я начала мелко дрожать. Мать не могла не заметить этого, когда раздевала меня.
— Боги… Ты вся горишь! — с ужасом произнесла она, испуганно прикасаясь пальцами ко лбу. — Майя, полежи пока здесь! Не вставай!
Она быстро укрыла меня шкурой и выбежала из дома. Полежать на месте? А чего еще делать? Знобит, это ясно как божий день. В теле дикая слабость, и постоянно чихаю. Все лицо уже в соплях, мерзость. Ну и где эта женщина, когда она так нужна? Я в соплях вся, мама!
— Мама! Мама! — от ощущения собственной беспомощности стало по-странному грустно, и не смогла сдержать громкого плача. — Мама-а-а!
Буквально через полминуты родительница ворвалась в дом, едва не сняв дверь с петель. Следом бежал Шаман, который помог ей подняться с колен, когда она упала около кроватки.
— Майя, Майя, тш-ш-ш… — чуть ли не в слезах дрожащим голосом принялась успокаивать.
Рукавом платья стала вытирать мое лицо, но я лишь больше чихала.
— Привет, Майя, — хитро улыбнулся Шаман. — Блю сик, м?
— Привет, какашка, — к сожалению, других оскорблений не знаю. — Уйди!
Шаман громко засмеялся, дом наполнился звуком его басистого, слегка хриплого смеха.
