, «наш король получил вчера известия из Англии, что его брат вступил в брак с королевой 22 числа сего месяца. Некоторые говорят, что они уже спали вместе».
Но тут начало нарастать возмущение подданных Елизаветы. Проповедники в один голос твердили, что Алансон есть не что иное как истинное воплощение в плоти библейского змия, стремящегося соблазнить «английскую Еву», дабы разрушить «английский же рай». Королева отдала вопрос о замужестве на рассмотрение Тайного совета. Семь членов высказались против, пятеро — за. Предстояло под вежливым предлогом выпроводить молодого человека обратно в Голландию. Были пущены в ход некоторые дипломатические усилия, дабы добиться провозглашения его правителем Брабанта. Герцога чуть ли не силком отправили обратно в Голландию в сопровождении нескольких вельмож во главе с графом Лестером. Елизавета лично сопровождала его до Кентербери, где она рассталась с ним подобно невесте, провожавшей жениха на войну.
Дальнейшая судьба герцога была незавидной. Он проявил в Голландии наихудшие черты своей натуры, двуличность и трусость. Хотя его и объявили сувереном этой страны, но он не пользовался популярностью среди населения из-за страха, что будет насаждать католическую религию. Ему пришлось, в конце концов, покинуть Голландию, вскоре герцог умер от чахотки в возрасте всего 29 лет. Оказалось, что Елизавета не забыла своего жениха и объявила придворный траур по нему. С тех пор она каждый год поминала его в день смерти. Королева, похоже, действительно испытывала к нему какие-то чувства, о глубине которых можно судить по стихотворению, сочиненному ею после отъезда герцога Алансонского:
Меня томит печаль, открыть ее не смею,
Его люблю, но хладость чувств должна казать,
Теряю разум я, в растеряньи немею,
Уста молчат, хоть рвусь в душе роптать.
Я здесь — и нет меня, горю и стыну,
Отныне сущности иной надену я личину.
Любовь моя как тень за мной скользит,
Но в руки не дается, прочь летит,
А ночью спать упорно не велит
И грустью тайною мне душу бередит.
Из сердца мне ее не исключить,
Как тяжкий крест судьбой дано носить.
Нежнее страсть, о, посети меня,
Забвеньем сладостным к себе мани!
Ласкай меня иль жги сильней огня,
На небо вознеси иль в бездну урони!
Иль дай мне жить, спокойствия вкусив,
Иль умереть, любовь свою забыв!
Так закончилась последняя надежда подданных увидеть свою королеву замужем.
Тем не менее Елизавета продолжала образ жизни полной сил, цветущей женщины, окружая себя молодыми придворными и до упаду танцуя на балах. Правда, ей теперь приходилось прибегать ко все большим ухищрениям, чтобы поддерживать образ вечно юной королевы-девственницы. Утренний туалет королевы перед явлением народу занимал не менее двух часов и выполнялся лишь строго доверенными лицами, служившими ей много лет. Слой белил
