Лучше бы мне закрыть свой рот. Я слишком разговорилась. Я не должна была в принципе ничего рассказывать, а сейчас получается, что разболтала всё.
– Наверное, не стоит этого рассказывать в прямом эфире, – сказала я. – Это серьёзные вещи. Простите. Лучше бы я вообще ничего не говорила.
– Но, Мари. Мы же сделаем все анонимно. Как будто это одна из тех историй, которую тебе рассказали. Мы же не станем упоминать его имя или что-то ещё.
Я сглотнула.
– Обещаете не рассказывать ничего, из-за чего можно понять, что это его история?
Они переглянулись и повернулись ко мне. Хедди наклонилась поближе и проговорила мягким, странным голосом:
– Не бойся, Мари. Мы же не совсем идиотки. Подумай, как Эспену неловко от того, что у него было пищевое расстройство? Это ведь девчачья болезнь.
Что-то поднялось из живота наверх к горлу. Проглотила, что бы это ни было.
– Обещаете?
Хедди и Джулия дружно закивали. Даже слишком дружно.
И ответили хором:
– Обещаем.
* * *
Я включила громкость на полную мощность и затолкала наушники как можно глубже в уши. Музыка увлекла меня в свой мир. Я проплыла по коридору, вышла из школы, спустилась вниз по лестнице. Перешла через школьный дворик, мимо парковки для великов. Вышла на дорогу домой.
Эспен шел по дороге из спортзала. Притворилась, будто не замечаю его, и двинулась дальше. Из всех людей на земле он последний, с кем мне хотелось сейчас увидеться. Нет, он первый, с кем мне хотелось сейчас увидеться.
Это будет сложный разговор. Лучше смотреть в другую сторону.
Почувствовала чью-то руку на плече. Рука быстро дернула провод правого наушника и вытащила его из уха.
– Привет, – сказал Эспен.
Я остановилась и притворилась, будто вздрогнула от неожиданности.
– Привет! Откуда ты?
– Из спортзала. Ты не видела, что я иду?
– Нет.
– Нёрд.
Он легонько толкнул меня в плечо. Я смущенно улыбнулась и вытащила второй наушник. Пошли вместе.
Горло словно стянуло жгутом. Мы шли вместе, наверное, минут пять, но не сказали друг другу ни слова. Нужно что-то сказать, но я не могу. Эспен заговорил первый.
– Чем собираешься заниматься?
– Ничем. Буду дома. А ты?
Он смотрел прямо перед собой.
– Тоже.
Кивнула. Считаю свои шаги. Один шаг, два шага, пять, десять, пятнадцать. Эспен снова на меня посмотрел.
– Пока тогда, – сказал он.
Мы подошли к развилке. Я улыбнулась. Молча. Подняла руку и просто махнула ему.
Он помахал в ответ. Улыбнулся. Ещё может мне улыбаться.
Смог бы он улыбаться, если бы знал, что я натворила? После всего, что я рассказала? После всего, что я пообещала сделать?
