Весь в тяжких раздумьях я спустился в ресторан, получил от МарьИвановны большую кружку кофе и целую тарелку поджаренного хлеба с растекшимся по нему растаявшим сыром, сел за наш стол. В мое отсутствие его огородили стенами из односторонне прозрачного стекла, так, чтобы мы могли следить за залом, сами оставаясь в невидимости. В кабинке уже завтракал Майор, поэтому, я отбросил мрачные мысли: расскажу ей правду. В конце концов для девчонки она на редкость сообразительная и мозг сильно выносить не любит.
— Где все, — плюхаясь за стол спросил я Майора.
— Сейчас шесть часов утра, сам-то как думаешь, где все? — хмуро буркнул он.
Хм, бурчать на меня сейчас было не надо, но в предложенную им игру можно и поиграть:
— Ну, судя по легкому дрожанию дома, Калян весьма ритмично извиняется перед Брумгильдой за свое вчерашнее недостойное поведение. Добрыня собирается, чтобы пойти отрабатывать наш долг в кузню при Арене. Кстати, неплохое решение на халяву прокачать нашего кузнеца, за такие задания дают немало опыта. Молодожены извинялись друг перед другом до полуночи, поэтому спят без задних ног, МарьИвановна кашеварит, я, не спеша и со смаком, завтракаю, а ты — идешь помогать Пофигу перетаскивать вещи с Белого берега. Телепорт на втором этаже. И поторопись, он скоро закроется!
Вот так вот, счет один — ноль! А не хрен было злить и так злого кланлида.
Майор чертыхнулся, но признал поражение в этой битве, с кряхтением поднялся, столкнувшись в дверях с давешним эльфенком, тот замялся в дверях, так что пришлось на него рявкнуть:
— Ты, чего хотел!?
Но не успел он ответить, как в дверь просунулась ухмыляющаяся рожа вернувшегося Майора:
— Тут к тебе девушка по вызову, из горячо тобой любимого заведения Мадам Марго.
Вид девушки не оставлял никаких сомнений в том, чем она занимается в этом самом заведении, и пялящийся на нее эльфенок нахмурил свой туповатый мозг, складывая в нем два плюс два.
— Хочешь пялится, плати золотой, — щелкнула его ногтем по носу девица и, отодвинув грудью его в сторону, захлопнула перед ним дверь.
— Какой симпатяшка, — поделилась она со мной своими наблюдениями, — и на вас просто замечательный колпак, помнится, мой прадедушка такой любил носить.
Я свел глаза к носу пытаясь разглядеть, что на мне одето, чертыхнулся, сорвал чертов колпак и зашвырнул его в стоящую рядом урну. Внутри нее неожиданно ярко полыхнуло, моментально превращая колпак в пепел. Я ойкнул и зло глянул на лыбящуюся девушку:
