Король Георг VI упокоился в Вестминстере. Три тысячи человек стояли в очереди, чтобы отдать дань уважения суверену, принявшему венец после отречения брата и сумевшему провести страну через испытания Второй мировой войны.
Мы с Кэри и мамой вошли в Вестминстер через боковые врата и увидели отца в почетном карауле возле гроба. Я очень живо помню тот момент: отец стоял, склонив голову в знак уважения и держа в руках медвежью шапку и шпагу.
15 февраля родители отправились на похороны. Я смотрела церемонию по телевизору. Особенно меня тронул звук колокола на Биг-Бене. Колокол прозвонил пятьдесят шесть раз – по удару за каждый год жизни короля.
Коронацию Елизаветы II сознательно отложили. Страна все еще жила по карточкам. Уинстон Черчилль опасался, что такая дорогостоящая церемония в условиях разрушенной послевоенной экономики может повредить популярности монархии.
Жизнь в Холкеме постепенно вернулась в нормальное русло, но я продолжала упиваться жалостью к себе. Прошло несколько месяцев. Маме это надоело, и она решила отправить меня в Америку торговать нашими изделиями. Она полагала, что смена обстановки поможет мне развеяться. При мысли о путешествии я действительно оживилась. За границей я была лишь однажды – на юге Франции, и мне так страшно понравилось. Я мечтала о новых путешествиях.
В ноябре 1952 года на борту лайнера «Куин Мэри» я пересекла Атлантику. В багаже я везла образцы нашей продукции. Мне пришлось стать коммивояжером, потому что денег у нашей семьи было немного, особенно после войны. Родители мои были людьми практичными, не склонными к мотовству, поэтому жила я в каюте с четырьмя соседками. Как только мы вышли в море, начался сильный шторм, и все мучились морской болезнью. Мой желудок оказался крепче, но находиться в каюте с четырьмя страдалицами было невыносимо. И я устроилась ночевать в коридоре, где стоял широкий диван.
К счастью, в первом классе путешествовал мой крестный, Джон Марриотт, друг отца по Шотландской гвардии. Он каждый вечер приглашал меня на ужин. Он женился на очень богатой женщине, Момо Кан. Чемоданы от «Луи Виттон» с ее нарядами громоздились в коридоре. Каждый вечер я уходила от несчастных соседок и проводила вечер с Джоном и Момо, ужинала в роскошном ресторане, где подавали черную икру в огромных серебряных ведерках. А потом я снова возвращалась в третий класс и ночевала в коридоре. Так было всю мою жизнь – то что-то исключительно гламурное, то нечто настолько далекое от гламура, что оставалось лишь дивиться, не приснилась ли мне вся эта роскошь.
