Глаза Селены смеялись, но мне почему-то было не до смеха. Я вдруг припомнил несколько случаев из своей военной карьеры, и ей-богу, они вполне могут подпадать под это циничное и совершенно дикое утверждение. И правда — а если тогда, люди, которые распоряжались нашей жизнью, послали нас на смерть не потому, что это так было нужно для дела, а просто потому, что МОГЛИ это сделать? Чтобы насладиться своей властью? И разве в истории мало примеров, когда командиры или вожди посылали людей на смерть только потому, что им хотелось посмотреть, как люди идут на смерть? Только вот у нас им наверное пришлось бы завуалировать это какими-то пафосными, громкими словами, а здесь, в средневековье…впрочем, и здесь наверное все точно так же, как и на Земле. И только тот, кто послал людей на смерть знает, ради чего он это сделал.
— А теперь давай-ка поговорим с тобой серьезно — теперь у Селены не смеялись ни глаза, ни руки, ни еще какая-то часть тела. Она сейчас была воплощением серьезности и строгости. И даже сержант из учебки сейчас не проглядывал — сплошная греческая богиня правды Дике, с весами в одной руке и мечом в другой. Каменная статуя, да и только.
Под ложечкой у меня засосало. И чего она сейчас выдаст? Интересно, справлюсь я сразу с двумя этими фуриями? Выходило, что — нет. Порвут, как Тузик грелку. Я за месяц здорово подрос в умениях, скорости и силе, но мне до этих двух вояк еще далеко. С одной я бы еще поспорил, а вот с двумя…мне это дорого встанет. Очень дорого.
— Кто ты такой? — холодно, разделяя каждое слово, выдала Селена — Сразу скажу: не нужно лишних слов. Ты не тот, за кого себя выдаешь. Я наблюдала за тобой весь месяц, и вот что скажу: так, как ты разговариваешь — не говорит ни один ворк. Кроме того, время от времени ты забываешься, и говоришь на неизвестном мне языке. Даже на двух языках. Ты владеешь боевым искусством, отличающимся от нашего, и мне совершенно ясно, что ты знаешь его в совершенстве, и только твое несовершенное тело не дает тебе применить это умение в полную силу. Ты якобы не помнишь свою прежнюю жизнь, однако выказываешь такое знание жизни, что больше присуще взрослому, пожившему человеку, а не юнцу из расы ворков, который вряд ли видел что-то большее, чем жизнь в своей закрытой от мира семье.
— Ну ты же сама сказала, что так бывает после ударов по голове! — попытался я трепыхнуться.
— Молчи! — Селена подняла руку ладонью ко мне, это был знак «заткнись!» — Я знаю, как это выглядит, когда теряют память. Послушай меня, мальчик…или ты не мальчик? По твоей вине мы вляпались в очень неприятную ситуацию. Нашей спокойной, налаженной жизни пришел конец. Так вот, я хочу знать — с кем имею дело. И могу ли рассчитывать на тебя. Если ты мне не скажешь правду — вот выход, бери свои деньги и уходи. Я не могу в такой ситуации находиться вместе с человеком, о котором ничего не знаю, и от которого неизвестно чего ожидать. Итак, я жду ответа.
