В общем, когда я в очередной раз завернул за угол и увидел тупик, окруженный глухими заборами в два роста человека — душа моя просто возрадовалась! Вот оно, это славное место! Вот вы и попались, два комика-чечеточника Мосэстрады! Кстати, по-моему они посчитали то же самое — «ага, попался лох педальный! В тупичок забрел, заблудился!» Они-то город знают лучше меня, и наверное были просто счастливы своим открытием.
Прижался к стене за углом, стал дожидаться «клиентов». Они не заставили себя ждать — топот раздался секунд через десять после моего исчезновения, и две запыхавшиеся потные туши появились возле меня как двое из ларца, одинаковые с лица. Они и были одинаковыми — может братья? Одинаковые толстые лица, красные носы «картошкой», на головах — одинаковые банданы. И ростом, и сложением — массивные, с окорокообразными ручищами, украшенными причудливыми татуировками — борцы? Как телохранитель менялы? Ох, зря этот «банковский деятель» на меня их напустил…слышал я, что за занавеской кто-то сопит. А потом скрипнула дверь — как будто некто покинул будочку через запасной выход. Сразу сложил два и два. Кстати, вот что заметил — а слух-то у Келлана великолепный! Как у кошки слух. Или как у собаки. Ладно, не буду преувеличивать, но и правда — уши мои слышат замечательно, не хуже чем родные, земные музыкальные уши, оставшиеся в далекой жаркой пустыне. Если остались, конечно же…
Тонкий острый нож очень удобен для срезания кошельков. Это на Земле карманники пользуются всякими там бритвенными лезвиями, или «писками» — так они называют отточенную до бритвенной остроты мелкую монету, которую если что можно сбросить на землю или на пол в автобусе. Здесь-то нахрена эти «писки»? Когда все кошели этого мира прикреплены к телу владельца шнурками или полосками кожи! А то и цепочками — да, чтобы не срезали. Но металл дорог, так что…твердый кожаный ремешок — самое то. И чтобы его рассечь — нужен очень, очень острый рабочий нож! Нож, сделанный из лучшей стали, прокованной сотни, и даже тысячи раз.
Вот таким и был мой нож, доставшийся мне в качестве трофея. Невероятно острый, как и положено дамасскому клинку, и очень упругий — сломать его можно, но довольно-таки непросто, несмотря на не очень большую толщину лезвия.
Нож распахал горло ближнего ко мне парня — от самого кадыка до уха, и мне стоило больших усилий не попасть под брызнувшую фонтаном струю темной крови. Парень зажал фонтанирующую глотку рукой, свободной от здоровенного, чуть изогнутого ножа, и несколько секунд стоял побулькивая, хрипя, и неверяще глядя вниз, на брызжущие сквозь пальцы густые струйки красной жидкости.
