А вот за дверью номера, где оставили Азата, слышны ругательства вперемешку со всхлипами. Слуга Шуаса — теперь уже бывший — раскис и плачет, не в силах заснуть, хотя ему, в отличие от хозяина, удавка не грозит. Но если его выгонят одного в Степь, это может оказаться пострашней удавки.
Саки, привалившийся в коридоре к стене, не обращает внимания на рыдания и жалостные всхлипы временного узника. Он, как и предвидел его господин, дремлет. Варинхарий, желавший было вначале его окликнуть и выругать, считает, что большой беды от этого не будет, и оставляет его в покое. Для порядка следует еще проверить конюха с помощником и сказителя, но у Гатталы уже подкашиваются ноги. Он, демон побери, больше всех потрудился сегодня и заслужил толику отдыха.
Мгновение поколебавшись, он идет не к себе в номер, а к Ланассе, которая, будучи женщиной мудрой, это предвидела и теперь с чистой совестью может погасить светильник.
В «Лапе дракона» воцаряются тьма и тишина.
А утром прежней жизни навсегда приходит конец.
Они снова смотрели на бухту, но не ради любования красотами. Серая башня к этому не располагала. Речь шла о морской торговле и об отношениях с Герне, будь оно неладно, это разбойничье королевство. Пришли к выводу, что по нынешним временам снова напасть на Димн сил у них не хватит. Но вот всячески препятствовать морской торговле они могут, а это может причинить городу ущерб не меньший, чем прямое нападение.
— Впрочем, оно, бывало, и сочеталось, — сказал Керавн. — Во времена Великой войны Данкайро поджег корабли, стоявшие в димнийской бухте, с помощью брандеров и перекрыл путь к городу с моря.
— Да, старики что-то такое рассказывали, — припомнил Монграна. — Удивительно, как он додумался до морской блокады. Он же степняк, моря в глаза не видел!
— Идея не скажу, чтобы особо новая. Такой же прием использовал Нари, полководец императора Ауренги, при осаде столицы герцога Ликаона… описаны и другие прецеденты… а Данкайро был степняк, но не дикарь. Он учился в имперской школе. В те времена вожди еще отправляли туда своих детей. Когда Тогон замыслил восстание, он сына из школы забрал. Но к тому времени тот уже успел прочесть «Сокровища стратагем». А к концу войны в войске Данкайро было достаточно людей из покорившихся городов, способных воплотить эти стратагемы.
— Однако ж из того, что мне известно, он был не из тех, кто учится военному делу по книгам.
— Безусловно. Но он умел книжные знания применять. — Сейчас доктор думал о Латроне, принадлежавшем — отчасти — к тому же народу, что и Данкайро. Он тоже применил, пусть и не так широко, книжные знания ради победы в войне, и чем это для него кончилось?
