Единственными людьми, которые знали о "Путевых заметках" Паркера, были капитан Джерико Шарп и он сам. Они оба посетили воскресную службу в собрании баптистов Теннесси, когда армейский проповедник проклял ересь Дарвина. Оба они знали, как подействовало бы подобное «свидетельство» на умы не-христиан.
О, как бы обрадовались неверующие "Жёлтому черепу", прижимая к груди плод фантазии Паркера как доказательство эволюции.
Не вызывает сомнения, что его смерть возвела бы его в ранг святого в их глазах, превратила бы утраченное "недостающее звено" в их новый нечестивый грааль.
"Записать в журнал/25 июня", написанное Паркером в его "Заметках", приведёт слуг Сатаны на Проклятую Землю.
– Найти "Журнал", – завопили бы они.
– Найти "Жёлтый череп".
Нечестивый хор настаивает на том, чтобы забыть слово Господа.
За стенками экипажа протекало чудо божественного создания.
Дивясь ему, Пратт подумал: "Чтоб тебе гореть в Аду, Паркер".
Дарвин вошёл в столовую, куря сигарету. Это была привычка, которую он приобрёл среди гаучо Южной Америки во время плавания на "Бигле".
Одетая в строгое чёрное платье, со своими широко расставленными глазами и с локонами, падающими на шарф, повязанный вокруг шеи, Эмма Дарвин готовила мясо и фасолевый пирог.
– Чарльз, я слышала спор. О чём он был?
– Ни о чём, Эмма. Просто генерал оправдывает свой образ жизни. Людям, которые сделали войну своей профессией, требуется верить, что Бог на их стороне.
Бэнф, Альберта
воскресенье, 15 марта 1987 г. 3:57 пополудни
"Возраст", подумал Цинк Чандлер, выплёскивая ковш воды на камни сауны. Пар обдал его, словно муссон, обжигая кожу.
День, один из тех хрустально ясных дней в Скалистых горах, которые заставляли даже неверующих поверить в Бога, Цинк провёл, катаясь на лыжах на самых сложных склонах Бэнфа, безграничное небо было ясным, если не считать лёгких облачков растворённых в его голубизне, голубой бездне; южное солнце палило ему в лицо, пока он мчался вниз по напоминающей стиральную доску трассе, виляя между высоко вздымающимися горными соснами и елями, паря над буграми, словно ястреб на крыльях, проносясь по снежной целине, по которой никто ещё не ездил, наклоняясь, изгибаясь и скользя под тихий шелест лыж, ощущая ту абсолютную свободу, которая появляется только при высокой скорости и от пребывания наедине с природой.
А затем он упал.
Цинк нёсся вниз к Адским Воротам на головоломной скорости, устремляясь в сужение, которое вело на лицевой склон горы, когда появился лыжник, растянувшийся у него на пути. Неожиданная опасность вызвала в нём прилив адреналина; это был случай наконец проверить, кто управляет его судьбой, поэтому все его рефлексы сработали на то, чтобы объехать препятствие. Чандлер весь сжался, выкрикнул "Давай!" и прыгнул.
