– Так Вы не злитесь на меня?
– Нет, но я не хочу, чтобы ты вмешивалась в мою жизнь. Я ведь в твою не вмешиваюсь, – ответил он.
– Это не совсем так…, – сказала я. – В последнее время Вы очень вмешиваетесь в мою жизнь. Вы почти стали отцом для меня.
– Что ты сказала? – напрягся хозяин дома.
– Не, я. Это Ваша ненормальная жена сказала, что Вы – мой отец.
– Она совсем потеряла рассудок! Но почему она это сказала?
– Чтобы разлучить нас с Хьюго.
– Не понимаю..., – протянул он и облокотился локтями об стол.
– Ну... Она такая ненормальная эта... Ваша жена, она с чего-то взяла, что я бегаю за Хьюго и сказала, что он – мой брат, чтобы я оставила его в покое, – быстро проговорила я.
– Это же смешно! – возмутился Диего. – Иво тебе не брат!
– Знаю. Она потом мне объяснила, что всё это придумала. Хотя в этом не было необходимости.
– Так, а ты с Хьюго...?
– Нет! Между нами ничего нет, – перебила я его. – Я не хочу портить ему будущее. Посмотрите на меня, сеньор. Кто я? У меня ни прошлого, ни будущего. Что я могу ему предложить? Не могу же я просить его опуститься до моего уровня. Помните, что случилось со служанкой, которая от Вас забеременела?
В глазах Диего я увидела, что он меня понял. Возможно, он жалеет в глубине души о том, как всё вышло, но и для сына такой судьбы явно не хотел.
***
За окном давно уже царила, сверкая огоньками звёзд, душная августовская ночь.
Я обнимала Мики Монтана, которого мне когда-то подарил Хьюго.
– Милая, что с тобой? – спросил он.
– Всё нормально, – улыбнулась я, вытирая тыльной стороной ладони, сбегающие по щекам солёные слёзы, и встала с кровати. – Пойду, подышу воздухом...
– Ты с ума сошла, ночь на улице!
– Мне нужно на воздух, Хьюго, я не могу спать.
– Фэй, прошу тебя, прошла уже неделя после похорон матери, тебе нужно хоть немного поспать.
– Я не хочу!
Я медленно шла в сторону набережной, вдыхая прохладный августовский воздух.
Люди странно косились на меня, но оно и понятно, я шла босиком.
Я не обращала внимания на их косые взгляды, в конце концов, я люблю ходить босиком, а если они слишком занудны, чтобы понять это, то мне плевать.
Мама была здесь. Она была здесь с отцом, когда они ещё были молоды и счастливы.
Чувство пустоты и одиночества давило на меня, и я слышала, как учащается пульс, оставляя отголоски в висках.
Дойдя до гранитного ограждения, я забралась на него и вдохнула полной грудью.
Тревога отступала, возникло ощущение, что я хочу обнять весь мир. Я улыбнулась.
