— Как же вы собираетесь скитаться? — спросил я.
— Diable! — сказал он. — Это вопрос вопросов!
— И куда же вы пойдете? — не отставал я.
— Будь у меня крылья, — ответил он, — я бы взял курс на Лейт[13], но поскольку крыльев у меня нет, то мне абсолютно все равно, куда идти.
— Ничего подобного, — возразил я.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он, пристально взглянув на меня.
— А то, что я могу взять у старого Эйба-лодочника быстроходный парусный ял, пригнать его сюда, взять вас на борт и сплавать в Лейт, и никто даже не догадается!
— Ты можешь достать лодку? — удивился он.
— Разумеется: я часто ходил на ней под парусом.
Он немного подумал, нетерпеливо притоптывая сапогом по песку.
— Это самый лучший вариант, — сказал он наконец. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы приплыть сюда на лодке?
— Часа три, не меньше, — ответил я. — Но разве вы решили уйти уже сегодня?
— Чем раньше, тем лучше, Джереми, — сказал он. — Отправляйся за ялом; я буду ждать тебя здесь. День сегодня тихий, погожий, и ветер нам благоприятствует.
Я поспешил домой и вскоре без труда договорился о лодке со старым Эйбом: мне кажется, он относился ко мне благосклонно, потому что сам тоже был коренастым и низкорослым, вроде меня. Ял представлял собой юркое маленькое суденышко с неполной палубой, и, когда я вышел за пределы гавани, он живо побежал по волнам, так что у меня было время подумать, сидя на корме и держа в одной руке гладкую рукоятку румпеля, а другой управляя парусом.
Я размышлял о происшествиях последних двух месяцев, ломая себе голову над тем, что удерживало де Кьюзака на берегу столь долгое время. Едва ли он надеялся отыскать среди погибших какого-то особого мертвеца, потому что последнего утопленника выбросило на берег месяц тому назад, а остальная команда к этому времени давно уже превратилась в пищу для рыб и никогда больше не предстанет перед глазами простого смертного, во всяком случае, до дня Страшного суда. Может быть, на борту судна находилось сокровище, ведь де Кьюзак явно искал что-то в море в тот ветреный день, когда я застал его голым на рифе? Такое предположение было вполне правдоподобным, как, впрочем, и множество других, и поэтому я продолжал теряться в догадках. К тому же кругом ходили слухи о многочисленных заговорах, ибо королева Мэри[14] находилась в английской тюрьме, а мы в Керктауне были не так уж изолированы от мира, чтобы не знать о том, что творилось в Англии.
В конце концов я пришел к выводу, что какие бы причины ни вынуждали де Кьюзака жить на берегу, поблизости от места гибели судна, не менее веские причины заставляли его сохранять свое присутствие здесь в тайне, в чем меня убедило вчерашнее событие, а также беспокойство француза при виде следов чужого костра. Это ли послужило поводом для его поспешного решения покинуть здешние места, или он уже отыскал то, ради чего оставался здесь так долго?
