Дочь костяных осколков | страница 14

Я отряхнул ладони от муки.

– Понятно: красная рубашка, цветочки, башмачница.

– Лучше поторопись.

Сказал бы я Даниле пару ласковых, если бы не понимал, как ей больно. Она потеряла дочь. Я потерял жену. Следовало быть добрее.

– Если выясню, что произошло с вашей приемной дочерью, найду способ дать вам знать.

Данила кивнула, во второй раз смахнула набежавшие на глаза слезы и снова принялась лепить дамплинги. Она лепила их яростно, как воин сражается на поле боя; казалось, в тот момент для нее не было ничего важнее этого занятия.

Я повернулся, чтобы уйти, и в этот момент земля дрогнула у меня под ногами. Задребезжали кружки в посудном шкафу, скалка скатилась по столу и упала на пол, закачались подвешенные под потолком рыбины. Я расставил руки в стороны, просто не знал, за что хвататься, – все вокруг двигалось. А потом в одну секунду остановилось.

– Всего лишь один толчок, – сказала Данила.

Это было очевидно, но, насколько я понял, она сказала это не мне, а для собственного успокоения.

– Некоторые думают, что толчки происходят из-за шахт умных камней, – продолжила Данила. – Слишком уж они глубокие. Не о чем волноваться. Толчки повторяются уже несколько месяцев – и ничего.

Данила обманывает себя? Толчки случаются, но на моей памяти последний был очень даже давно. Я сделал шаг, легкий, просто чтобы проверить. Земля твердая – все нормально.

– Пора, ветер мне в паруса, – сказал я.

– И ясного неба, – отозвалась Данила.

Тайно вывести ребенка с Праздника десятины – задача не из легких. Все дети, достигшие восьми лет, вносятся в списки, и мне надо было вычеркнуть из этих списков имя племянника Данилы. Но мне уже приходилось иметь дело с переписчиками, с солдатами императора и даже с его конструкциями.

Я расправил полы камзола и пошел на выход. Следовало, конечно, сначала выглянуть в окно или хотя бы приоткрыть дверь и глянуть в щелку. Но толчок встряхнул и мои нервы. Мне казалось – еще чуть-чуть, и я найду лодку, которая забрала Эмалу. Казалось, ответ уже рядом. Поэтому я вышел из трактира на залитую солнечным светом улицу, прямо как новорожденный ягненок с широко распахнутыми глазами.

И оказался в окружении солдат императора.

Эх, если бы по улице ходили туда-сюда люди, толкались, здоровались или еще что! Но нет, улица была безлюдной и тихой. Десять человек в униформе, мужчины и женщины, сразу переключили на меня свое внимание. Меня аж в пот бросило.

– Солдат… – обратилась ко мне женщина, судя по нашивкам на воротнике состоявшая в звании капитана. – Ты не из моих людей. Кто твой капитан?