Комната, куда меня привели, тоже не отличалась изяществом оформления — в центре располагался металлический стол с впаянным в него кольцом для наручников, и два кресла по его краям. Дюжие молодцы быстро накинули на мои руки наручники, что свободно легли поверх подавителей, и другой цепью пристегнули к столу. Я с усмешкой наблюдал за их работой, что, по-видимому, их порядком бесило и нарушало их внутренний покой. В конце концов, один из них не выдержал и съездил мне кулаком по лицу, разбив губы в кровь. Я даже не стал уклоняться. Все равно жить им оставалось совсем немного, так пусть хоть перед смертью потешатся.
Улыбнувшись им ртом, на котором свежие струйки крови смешивались с подсыхающими, я продолжил наблюдать, как они суетясь и с опаской оглядываясь на меня, выскочили из кабинета.
А я тем временем приводил мысли в порядок. Гнев, что терзал меня, постепенно уходил в сторону, оставляя после себя холодную ярость и точный расчет. Мне нужен был кто-то из высокопоставленных чиновников Ватикана, и, желательно, из силовых структур, чтобы получить нужную информацию. А после того, как я ее раздобуду, этот город будет уничтожен.
И нужный человек — таки не заставил себя ждать, точнее, не заставила. В допросную вошла женщина лет тридцати пяти, затянутая в такой же строгий мундир, как и давешние архимаги. В руках она крепко держала небольшую папку, из которой выглядывали краешки каких-то бумаг.
Увидев меня, она брезгливо поморщилась, затем тщательно осмотрела стул, на который собиралась сесть, видимо, на предмет грязи, грациозно на него опустилась и уставилась на меня своими презрительно сощуренными зелеными глазищами.
— Хороша чертовка, — лениво подумал я, — жаль, что ты скоро умрешь. Хотя ты в принципе уже мертва…
— Итак, — строго посмотрела она на меня. — Князь Владислав Андреевич Громов. Родился, учился, почти женился. Высший маг неопределенной силы, а так же — хладнокровный убийца, загубивший тысячи невинных людей. Я ничего не пропустила? Нет? Будем молчать? Мне сказали, что вы понимаете итальянский. Вы знаете, что вам грозит смертная казнь через сожжение за одно только убийство понтифика, совершенное с особой жестокостью? Должна отметить, вас удостоили неслыханной чести — этим способом казни не пользовались уже более пятисот лет, и именно вам предстоит вновь возродить эту традицию — сжигать на очистительном костре богопротивную мерзость!..
Вы же осознавали, что все закончится именно так. Какие же извращенные мозги надо иметь и какую непомерную наглость, чтобы вот так прийти и развязать войну прямо в самом сердце Ватикана, святого города? — с неприкрытой ненавистью в голосе спросила маг. Повысив голос, она заорала, бешено глядя на меня:
