Прошло буквально секунд пять, когда девушка перестала нуждаться в нашей поддержке. Энни уверенно стояла на своих двоих, а от побоев, кроме засохшей крови, не осталось и следа.
Классная штука, это зелье лечения!
— Спасибо… — прошептала выздоровевшая девушка.
— Прости, что не вспомнил о зельях раньше. — Я заметил, что девушки как — то странно на меня смотрят, будто им щенка на день рождения подарили. — Эм…
Неожиданно они бросились меня обнимать. Я был настолько обескуражен, что не знал, как себя вести.
— Спасибо, — поблагодарила Юми.
— Да ладно, вам. Это всего лишь зелье, что в нём такого? — недоумевая, поинтересовался я.
— Никто… никогда… не был к нам так добр, — Энни произнесла эту фразу с таким отчаянием, что я едва не прослезился. — Спасибо тебе, Лео.
Впервые я в полной мере почувствовал себя героем, как же мне этого не хватало после смерти мамы…
В прежнем мире мне максимум доводилось подать руку упавшей девушек или помочь пожилой женщине с тяжёлыми пакетами, но теперь я был кем — то большим, чем просто Лёней. И пусть этот флакон даже стоил десятка золотых, это не имело бы никого значения.
В этот раз я оказался в нужное время в нужном месте, и этого хватило, чтобы от гигантской горы, лежавшей на моём сердце, откололся один маленький камень. Возможно, со временем я смогу избавиться от этой ноши…
— Я о вас позабочусь, не переживайте.
Девушки ещё крепче обняли меня. Параду мыслей о собственном героизме потихоньку подкралось возбуждение. Всё — таки их прелести давили мне на грудь, и я не мог этого не чувствовать.
Приятно…
Женское тепло согревало не только моё тело, но и душу. В одночасье я перестал чувствовать себя одиноким.
— Вы, наверное, хотите спать? — поинтересовался я.
— Угу… — хором ответили девушки.
— Пойдёмте. Вы заслужили отдых.
— Спасибо, — вновь прошептала Юми.
— Пожалуйста, перестаньте меня благодарить. Мне от этого неловко…
Близняшки поцеловали меня в щёки и пошли вперёд.
Меня поражало то, как они быстро прониклись ко мне. Что за детство у них было?.. Через что им пришлось пройти, если бедняжки радуются такой мелочи, как милосердие? Даже представить боюсь.
До трёхэтажной таверны мы дошли, будучи свободными людьми. Я сбросил оковы прошлого мира, а девушки вырвались из — под гнёта рабовладельцев.
Оставался всего один неясный момент. Мы уже стояли у входа в здание, когда я спросил:
— Слушайте, а раз в этом мире… то есть в этом городе такое отношение к вам, нас пустят внутрь?
